Ровно 47 лет назад распались Deep Purple. Что к этому привело?
Вопрос «почему распадаются рок-группы» вечно волнует не только и не столько настоящих меломанов, но, скорее, пресловутую широкую публику. Ну а как же — жёлтая новость: такая-то известная, а то и очень известная группа распалась! И не обязательно рок-группа, если это некий поп-состав — то ещё лучше. Ведь главное, чтобы это было Имя, а для какой среды это Имя что-то значит — уже частности…
Но есть в истории рок-н-ролла такие распады рок-групп с действительно громкими и значащими именами, что их можно брать и выдавать за эталон — настольно в них всё ясно и понятно. Не последнее место в этом ряду занимает распад четвёртого состава уважаемой всеми нами группы Deep Purple (Mk. IV, как говорится) весной 1976 года. Распад? Безусловно — после чего ещё у коллектива такого калибра могут приключиться восьмилетние каникулы?
19 июля 1976 года — дата, мало что говорящая даже продвинутым меломанам. А ведь в этот день юридически был зафиксирован распад группы Deep Purple, встреченный даже за границами тогдашнего СССР в общем-то без особого сожаления. К сожалению, 2/5 состава Deep Purple сами сделали всё для того, чтобы группа в тот момент ушла в историю не как победитель, но как проигравший.
Причём, как часто водится, внутри самой группы трое проиграли двоим — но на деле к лету 1976-го казалось, что проиграли все. Конечно, уже к весне следующего года виделось нечто другое — что победили двое ветеранов, а к весне 1979 года окончательно стало ясно, что победа твёрдо оказалась в руках тех самых троих некогда проигравших — Джона Лорда (Jon Lord, 1941–2012), Яна Пэйса (Ian Paice) и Дэвида Ковердэйла (David Coverdale). Но это случилось сильно потом…
А ведь всего за десять месяцев до июля 1976 года музыкантам Deep Purple казалось, что все козыри вновь у них на руках. Новейший альбом “Come Taste The Band” получил пусть и не восторженную, но положительную прессу и такой же успех (19 место в британском и 43 в американском чарте) — похуже, чем его предшественник “Stormbringer” (1974 — шестое место в Британии и 20 в США), а сами музыканты резонно рассматривали его как старт нового этапа в истории группы.
Оно и понятно: «лучший новый гитарист», то есть Томми Болин (Tommy Bolin, 1952–1976) — и это по мнению однозначно лучшего — во всяком случае для устоявшейся стилистики группы — её старого гитариста Ричи Блэкмора (Ritchie Blackmore)! Что гораздо лучше — и с Томми в рядах интерес у промоутеров к Deep Purple никуда не пропал: так, турне по США (24 по счёту!), распланированное на зиму-весну-1976, насчитывало 33 концерта. Забегая вперёд, стоит отметить, что их группа отыграла, невзирая на все внутренние неурядицы, без приключений.
Так что Джон Лорд мог сколько угодно говорить своим коллегам, что «материал “Come Taste The Band” мало похож на Deep Purple — это, скорее, наше понимание творчества состава Free, но в виде отражения в кривом зеркале» — всё едино эти высказывания стали достоянием публики лишь тридцать с лишним лет спустя. То есть никакой катастрофы с новым альбомом не случилось.
Но вот то, что уже в процессе записи альбома бас-гитарист Гленн Хьюз (Glenn Hughes) крепко сидел на запрещенных веществах — этого до публики не доводили. Более того, как сообщается ныне, ещё до окончания работы над “Come Taste The Band” Гленн был отправлен «одним из менеджеров группы» из Германии домой — ну хоть как-то подлечиться. Да, никем и никогда особо не скрывалось, что партии бас-гитары в номере “Comin’ Home” записал Томми, но сейчас циркулируют слухи, что не только в нём одном…
Что ещё хуже, также в процессе записи Джону, Яну и Дэвиду стало окончательно ясно, что, по выражению Джона, «мы упустили Томми» — дурное влияние Гленна на молодого коллегу было понятно. Зато непонятно, отчего бы музыканты даже в ходе начавшегося мирового турне в поддержку “Come Taste The Band”, смотрели на подобное богатырское употребление запрещённых субстанций собственными басистом и гитаристом совершенно сквозь пальцы
Впрочем, первые концерты мирового тура, прошедшие в ноябре на Гавайях, в Австралии и Новой Зеландии не предвещали ничего дурного. Дурное, но пока в другом роде случилось в начале декабря в Индонезии: тамошний малодисциплинированный промоутер официально организовал один концерт Deep Purple, но на деле оказалось — что два. Последовавшие за этим понятные процессы привели не только к жесточайшему усмирению немалочисленных поклонников группы местным ОМОНом, но и разборками промоутера и его подручных с менеджментом группы, в результате чего секьюрити Deep Purple Патрик Коллинз (Patrick “Patsy” Collins) якобы сам упал в лифтовую шахту отеля, разбился и в результате скончался в местной больнице… Местные борзые правоохранители в результате арестовали Гленна и тур-менеджера группы Роба Кукси (Rob Cooksey), выпустив их на свободу только к началу второго концерта. Но и эти приключения не заставили музыкантов пересмотреть собственную якобы неуязвимость, а Томми и Гленн ещё больше налегли на вещества.
Следующей точкой мирового турне была Япония, где Deep Purple очень ждали — но, пожалуйста, без наркотиков, за которые там надолго сесть в тюрьму легче лёгкого. Томми бесшабашно решил, что морфин будет хорошей заменой кокаину — и славно во сне отлежал левую руку, вплоть до защемления нерва. Местные умельцы-врачеватели к концерту в Нагое 8 декабря привели Томми более-менее в порядок, но инструментально отдуваться за гитариста пришлось Джону Лорду.
К 15 декабря, дню концертной записи в Токио, Томми хоть как-то восстановился, но послушайте несчастный концертный альбом “Last concert In Japan” (1977 — кстати, не изданный в своё время нигде, кроме Японии и Мексики) или его полный вариант “This Time Around — Live In Tokyo ’75” (2001) — и вы поймёте, как звучит на сцене умирающая группа, невзирая на весь безудержный героизм большей части её музыкантов…
Однако, как уже говорилось, последовавший тур по США (все концерты открывали соотечественники Nazareth) прошёл без особых проблем — он даже одарил человечество концертным официальным бутлегом “On The Wings Of A Russian Foxbat: Live In California, Long Beach Arena 1976” (1995), он же “ King Biscuit Flower Hour Presents Deep Purple”, записанный 27 февраля.
Но и тут скорее прав главный архивариус группы Саймон Робинсон (Simon Robinson), в комментарии в буклете двойного CD честно назвавший данный концерт «местами сильно непропечённым», невзирая на отличную исполнительскую форму Джона, Яна и Дэвида. Гром грянул, когда Deep Purple добрались до концертных площадок своей родины.
Нынешний главный редактор британского музыкального ретро-журнала “Rock Candy Magazine” Говард Джонсон (Howard Johnson), будучи ещё старшеклассником, посетил оба концерта группы на 10-тысячной лондонской арене “Empire Wembley Pool” 12 и 13 марта и… остался ими крайне недоволен. По его словам, Deep Purple играли с «обескураживающей громкостью», однако гитарные партии Томми Болина «совершенно не подходили к известным всем песням» и «делали их совершенно неузнаваемыми».
Как справедливо заметил будущий журналист, «это явно не тот способ, которым столь разрекламированная сверхновая звезда рок-гитары, да ещё в составе всемирно известной группы, могла заявить о себе». О титанических проблемах Томми и Гленна уже с героином юный Говард, естественно, ничего не знал.
А группа Deep Purple образца 1970-х закончилась всего через два дня — на концерте в ливерпульском зале “Empire Theatre” 15 марта. Где-то в середине программы уже совсем плохо контролировавший себя Гленн заявил в микрофон: «Прошу прощения, что мы сегодня не очень хорошо играем, но мы ужасно устали и мучаемся от джетлага». Как справедливо заметил Джон Лорд, «да что он вообще себе позволил — говорить такое от лица группы?
Мы с Яном играли просто как черти, а Дэвид пел так, что чуть из штанов не выпрыгивал… Если у тебя проблемы с веществами, не говори от имени всей группы!» Ближе к концу концерта выкинул номер и Томми: он просто перестал играть, как будто (?) забыл собственные партии, и публика отреагировала соответственно: на сцену полетели бутылки и ботинки…
По окончании столь знаменательного выступления Джон и Ян засели в гримёрке, и обменялись мнениями на тему: «Ну вот и всё! Очень хорошо, что у нас с этой группой всё закончилось!» Через несколько минут там появился Дэвид, явно желавший удивить ветеранов заявлением, что он уходит из группы — но ответом ему было: «Дэвид, группы больше нет».
Четыре месяца ушло у уже бывших музыкантов Deep Purple на улаживание юридических тонкостей их будущих карьер — в частности, Дэвиду Ковердэйлу запрещалось до марта 1978 года выступать с какой-либо группой, что и было исполнено им в точности. Уже упомянутый здесь Роб Кукси уверял прессу, что причиной распада коллектива стало то, что музыканты переросли хэви-рок и «были более чем готовы к новым сольным проектам, особенно Гленн и Дэвид».
Про наркотики опять не было сказано ни слова, но безвременная смерть Томми от сверхдозы героина 4 декабря того же года заставила многих задуматься: а всё ли было так безоблачно с распадом Deep Purple? Что же касается дальнейших похождений Гленна, то они вообще заслуживают отдельного рассказа.
А вот Джон, Ян и Дэвид вышли из этой истории с наименьшими потерями: первые двое заинтриговали публику проектом Paice Ashton Lord и концертной концепцией в стилистике рок-кабаре, а Дэвид до окончания «срока ограничений» записал два не ярких, но крепких сольных альбома. К весне-1979 в его группе Whitesnake уже играли и Джон, и Ян. Невзирая на такой выборочный хэппи-энд, история распада Deep Purple просто азбучна: всё именно так, как писали в своё время газеты, и не только советские, предостерегая читателей от вовсе немузыкальных опасностей рок-н-ролла.
Напоследок — немного глумления от некогда юных профессионалов: как известно на развороте архивного концертного альбома Deep Purple “Made In Europe” (1976), имеется комментарий авторства ещё толком никому не известных журналистов лондонского еженедельника “Sounds” Питера Маковского (Peter Makowski, 1956–2021) и Джеффа Бартона (Geoff Barton). Так вот, в этом литературном творении малой формы указывается, что данный концертник — «настоящий шанс оценить группу». Отсылка к Deep Purple Mk, IV и её единственному альбому очевидна…
