Послания Новых Детей

Выдержки из книги Джеймса Тваймана “Эмиссары Любви”

Послания Новых Детей

Послание Ивана

Позднее в тот же день брат Матиас зашёл ко мне в комнату.
“Вы готовы встретиться с ещё одним ребёнком?” – спросил он меня.

Я отложил книгу, которую читал. “Да, конечно, я готов”.

Он сделал мне знак следовать за ним, и в точности как это было сегодня ранним утром, повёл меня в большую комнату на втором этаже. Я сел на стул, а он пообещал скоро вернуться. Вернулся он с маленьким мальчиком, выглядевшим лет на шесть или семь. Рука брат Матиаса лежала на плече мальчика, и он ему что-то говорил по-болгарски. Затем он легко подошёл ко мне, улыбнулся и протянул руку.

“Приятно с тобой познакомиться”, – сказал я ему, протягивая руку навстречу.

Мальчик обернулся к брату Матиасу и спросил его о чём-то, потом посмотрел опять на меня. “О чём он спросил?” – задал я вопрос брату.

“Он спросил, единственный ли вы, кого они ждали”. Он закрыл дверь, пошёл в моём направлении, потом сел на стул прямо напротив меня, в то время как мальчик продолжал смотреть мне в глаза.

“Что это означает?” – спросил я. “Они ожидали кого-то ещё”?

“Да, ожидали”, – ответил он мне. “Все они знали, что кто-то приезжает сюда и это поможет им выполнить их работу. По моему мнению, это означает дать людям знать о них и задать им их вопрос”.

“Да, я знаю о вопросе. Они все также знают это”.

“Конечно… похоже, всё так или иначе возвращается к вопросу. Странно, но это один из способов, которым мы всегда узнаём Детей Волшебников… они все знают этот вопрос, хотя выражают его по-разному. Когда мы тестировали детей, то всегда спрашивали о вопросе, который они хотят задать взрослым во всём мире. Большинство смотрело на нас, как будто они не понимали, или говорили что-то очень наивное или ординарное. Но в какое-то мгновение каждый из них смотрит нам прямо в глаза и говорит правильные слова.
“Как бы вы действовали, если бы Любовь присутствовала прямо сейчас?”… или что-то в этом роде. Вот что сказал Иван. Я думаю, это были его точные слова”.

Иван по-прежнему смотрел на меня, тогда брат Матиас сказал ему что-то, и он присел на диван. Руки он держал прямо перед собой, а ноги не совсем касались пола. Он ничем не отличался от любого другого шестилетнего мальчика в мире.

“Расскажите мне его историю”, – попросил я. – “Как давно вы обнаружили, что он обладает Даром?”

“Примерно год назад”, – ответил он. – “Всё произошло очень быстро. Его мать привела его месяца три назад, потому что он был причиной изрядного замешательства. Его сила в основном кинетическая. Он может двигать мыслью предметы, сгибать металл, даже ломать вещи, если он сердится. С момента его пребывания здесь мы помогли ему взять под контроль агрессивные аспекты… Реально нет никакой разницы по сравнению с обычным детским регулированием. Его силы также возросли, поэтому никто не может сказать, как далеко он пойдёт”.

Иван повернулся к брату Матиасу и сказал что-то, потом опять посмотрел на меня.
“Иван слышал, что вы тоже можете сгибать предметы”, – сказал брат Матиас.
“Он хочет задать вам об этом несколько вопросов”.

Как и раньше, я попытаюсь передать разговор с Иваном настолько дословно, насколько смогу. Чтобы было легче читать, я уберу перевод и буду писать так, как будто он говорил по-английски, чего он не мог.

“У тебя есть вопрос, который ты хотел бы задать мне?” – спросил я Ивана.

“Да, брат Матиас сказал, что вы можете сгибать предметы при помощи мысли. Вы знаете, я тоже могу это делать. Мне интересно, что вы чувствуете, когда делаете это. Когда вы сгибаете что-то или ломаете, чувствуете ли вы как что-то внутри вас тоже сгибается?”

Мне нужно было остановиться и подумать над его вопросом. “Что ж, я никогда раньше об этом не думал таким образом,” – сказал я, – “но думаю, что ты прав. Металл сгибается только тогда, когда я чувствую себя согнутым, хотя очень трудно передать ощущения. А как ты это чувствуешь?”

“Я чувствую это сгибающимся, и тогда оно сгибается. Я пытаюсь почувствовать, как я буду счастлив, когда это произойдёт, и тогда я ощущаю, как счастье становится всё больше, пока что-то не произойдёт во мне. Тогда я смотрю на металл, и он гнётся. Я на самом деле не знаю, как это происходит. То же самое, когда я двигаю предметы. Если я просто подумаю, как он двигается, он не двигается, а если я почувствую, что он двигается, вот тогда это и происходит. Реально я ощущаю это в животе. А ты где это чувствуешь?”

“Да, я тоже ощущаю это животом”, – ответил я ему. – “Это очень сильное чувство. Как ты узнал о том, что ты можешь делать такие вещи, Иван?”

“Однажды я играл с братом, и он разозлил меня, поэтому я стукнул его камнем по голове, но я его не бросал. Камень просто летел по воздуху. Хотя сейчас я так не делаю”. Он стал очень грустным, когда произносил эти слова.

“Почему?” – спросил я.
“Потому что брат Матиас сказал, что это нехорошо использовать свой Дар таким образом. Мне следует использовать этот Дар, чтобы помогать людям или чтобы показать любовь. Если я использую его, когда я злюсь, то я чувствую себя больным”.

“Как ты это чувствуешь”?
“У себя в голове… это заставляет её раскалываться на мелкие кусочки”.

“Расскажи мне об этом подробнее”, – сказал я. – “У меня бывают такие же ощущения”.

“Когда я разборчиво использую свой Дар, это даёт мне хорошее чувство внутри”, – сказал Иван с обычным детским обаянием. – “Но когда я причиняю боль людям, это всё равно что причиняю боль себе. Брат Матиас сказал, это от того, что всё что бы мы ни делали, возвращается к нам… или что-то в этом роде”.

Он оглянулся на брата Матиаса и улыбнулся. Брат Матиас улыбнулся в ответ. Невинность Ивана была заразительна, и я почувствовал себя расслабленно просто находясь рядом с ним. Казалось, у него не было той же мудрости, которая чувствовалась в Анне, но совершенно очевидно, он находился в абсолютно ином мире, чем большинство детей.

“Что ты чувствуешь, находясь с другими детьми?” – спросил я его.
“Мне это нравится, потому что они лучше понимают меня, чем остальные. Но я скучаю по маме”.

“А по папе?”
“Папа умер до того, как я родился. У меня только мама и брат, поэтому я скоро поеду домой, чтобы заботиться о них. Возможно, я смогу использовать для этого свой Дар”.

“Ты знаешь, как ты это будешь делать?” – спросил я.
“Нет, но я думал об этом. Может быть, я смогу сделать так, чтобы деньги из банка перенести в наш дом”. Он громко смеялся и хлопал в ладоши, но брат Матиас сказал что-то ему, чего я не понял, и он опять успокоился.
“А возможно, я подумаю ещё о чём-нибудь”, – сказал он.

“Ты ощущаешь в себе других детей?” – спросил я, – “всех детей в мире, имеющих Дар?”
“Да”. И это было всё, что он сказал.
“На что похоже это чувство?”
“Я не знаю”.

“Это тебя делает счастливым?” – спросил я, терпеливо пытаясь добиться от него хоть немного, всё время интересуясь, почему он так неохотно говорит об этом.

“По-моему… это позволяет мне хорошо себя чувствовать”.
“Как хорошо?”

Он оглянулся на брата Матиаса, надеясь на помощь. Но Брат Матиас не делал ни единого движения.

“Мне становится радостно от того, что есть так много других детей, которые могут видеть то, что вижу я”, – наконец сказал он мне.

“А что ты видишь?”
“Я вижу много чего. Я вижу, как живут люди и как они могли бы жить, если бы они все проживали этот вопрос”.

“Ты имеешь в виду вопрос, который дети хотят задать миру?”
“Да… вы знаете, что это за вопрос?” – спросил он меня.

“Я скажу тебе, что я думаю, а ты скажешь, прав ли я”. Он кивнул.

“Что бы вы делали, если бы вы прямо сейчас узнали, что вы являетесь Эмиссарами Любви? Это так?”

“Да, абсолютно точно… тебе кто-то сказал или ты просто знал”?
“Я встретил мальчика, точно такого, как ты, и он мне сказал. Он тоже из Болгарии, и он тоже обучался в монастыре. Я приехал сюда, чтобы опять найти его. Ты когда-нибудь раньше встречал этого мальчика?”

“Знаешь, а я помню его”, – сказал Иван.
“Что ты имеешь в виду”?
“Ну, я никогда не встречал его, но я смог почувствовать его внутри. Но не сейчас. Я не знаю, почему”.
“Ты думаешь, он куда-то уехал?” – спросил я.
“Не знаю… просто, я не чувствую его”.

“Иван, – сказал брат Матиас, – “ты не хочешь продемонстрировать для Джеймса что-нибудь? Может, согнёшь для него металл?”

Иван кивнул и брат Матиас достал из-под своего одеяния ложку. Интересно он всегда носит столовое серебро с собой, чтобы быстро приготовиться для демонстрации, когда этого потребует ситуация? Он отошёл на другую сторону комнаты и положил ложку под большую керамическую вазу. Потом он вернулся к дивану и опять сел.

“Мы работали с Иваном над неограниченным сгибанием металла. Другими словами, мы хотим, чтобы он мог сгибать ложку, совершенно не касаясь её”.
Мы начинали с маленьких веточек, он должен был сломать их, когда они находились в другой комнате. Сначала было очень трудно, Иван не мог этого сделать. Но когда он осознал, что пространство между ним и объектом не играет никакой роли, он смог разломить прутик с относительной лёгкостью. Мы совсем недавно начали работать опять с металлом, и результаты пока были чудесными”. Потом он повернулся к Ивану. “Ты готов сделать попытку?”

“А я уже сделал это”, – сказал Иван.
“Ты не мог сделать так быстро”, – сказал брат Матиас, но я знал, что Иван говорит правду, поскольку я чувствовал, как он это делал. Его взгляд никогда не менялся, но я ощущал энергию исходящую от него и почти видел её движение в направлении керамической вазы, прикрывавшей ложку. А ещё я заметил нечто, чего я никогда не испытывал прежде. Я не вполне уверен, вообразил я себе это или нет, но я чувствовал, что могу видеть сквозь вазу. Это было почти так, как если бы я мог видеть, как ложка сгибается, если бы у меня было рентгеновское видение. Брат Матиас подошёл к столу и поднял вазу.

“Вот это да”, – сказал он, держа ложку, которая была не только согнута, но ещё и скручена раза три в спираль, такого я не мог сделать даже руками. “Я никогда не видел Иван, чтобы ты делал это так быстро. С каждым днём ты становишься всё сильнее”.

“Он помогал мне”, – сказал Иван, указывая пальцем в моём направлении.

“Каким образом он тебе помогал?” – спросил брат Матиас.

“Я воспользовался также его энергией, поскольку я видел, как он смотрит на ложку. Он мог видеть сквозь вазу, и это помогло мне согнуть её”.
Брат Матиас взглянул на меня и спросил: “Это правда?”

“Я думаю, что да”, – ответил я. – “Вроде как это случилось”.

“Это в высшей степени захватывающе”, – сказал он, – “я никогда не видел такого раньше, но думаю, что поскольку вы с Иваном обладаете одним и тем же Даром, означает, что вы можете поддерживать друг друга. Это может иметь очень серьёзное значение. Если мы сможем собрать вместе детей, которые обладают одной и той же силой, то они смогут работать сообща. Об этом мне следует подумать”.

Я собрался сказать, что Иван начал уставать, поскольку усилия, затраченные на сгибание ложки, ослабили его.
“Возможно, на сегодня достаточно”, – сказал я. – “Но встреча с Иваном так много значит для меня”. Я потянулся и дотронулся до его руки.
“Может быть мы сможем поработать вместе когда-нибудь в другой раз, и сделаем что-нибудь лучше, чем сгибание ложки”.

Он широко улыбнулся и кивнул головой. Брат Матиас взял его за руку и увёл.