Animals: От триумфа до распада. Потерянное интервью. (Окончание)

Существует несколько различных версий того, откуда взялось название The Animals. Одна из них заключается в том, что блюз-рокер Грэм Бонд подарил его вам. Другая версия, что фанаты придумали его вам, сказав, что вы играли как стадо животных.
Эрик Бердон: Там была банда, но в отличии от американского аналога, они не могли позволить себе мотоциклы. Они собирались вместе по выходным и мх было от 80 до 100 человек. Мы присоединялись к ним время от времени, но не были похожи на полноценных участников. Мы были музыкантами, и они любили нас. Как бы то ни было, у них был лидер, которого звали Animal Hog. Он только что закончил службу в армии и был абсолютно бешенным. Джон Стил и я, в частности, боготворили его.

Его имя часто упоминалось в прессе. Однажды вечером, когда мы сидели за кружкой пива после концерта и нам нужно было придумать название, мы придумали The Animals в его честь. О нас узнали в Лондоне после того как Грэм Бонд предложил нам обменяться с концертами с The Yardbirds, они приехали к нам, а затем мы сделали то же самое со Stones. И нам оставался всего лишь короткий шаг в студию звукозаписи.
Первыми записями, которые вы сделали, были записи для Decca Records, но есть записи передач BBC, которые вы сделали примерно в то же время.
Эрик Бердон: Да, и я только что услышал некоторые из них и был удивлен тем, насколько сексуально звучал вокал, они были записаны вживую. Мы никогда не получали никаких авторских отчислений за некоторые из тех ранних клубных записей, которые вышли с тех пор. Я помню один вечер с Сонни Боем Уильямсоном, и он был так пьян, что стал играть на барабанах. И потом вышла запись с треком с надписью “Chicago drums в исполнении Сонни Боя Уильямсона”. Абсолютно глупо. Мы никогда ничего не знали об этом дерьме, и они выпускают его снова и снова.

Когда группа впервые приехала в Штаты в 1964 году, после того как “House of the Rising Sun” поднялся на первое место, ваше появление вызвало много критики. Говорили, что “Битлз” это настоящие аккуратисты, и вдруг появились “неряшливые животные”. Это беспокоило вас или помогало из-за рекламы, которую вы получали от этого?

Эрик Бердон: Меня это бесило. Никому из нас это было не нужно. Но мы как раз и получили то, что нам было не нужно. Те, кто руководил гастролями мало что в этом понимали. Если бы группе было позволено быть самими собой, было бы лучше. Были времена, когда у нас были элегантные костюмы, в которых мы выглядели круто. Как только мы приехали сюда, нам предложили рекламу мятной жевательной резинки Wrigley. И нам даже не разрешили написать текст; они хотели, чтобы мы пели их текст.
Чэс Чэндлер: Они еще навязывали нам все это и два года спустя. Был один случай, когда мы были одеты волками в телешоу с Красной Шапочкой. Я помню, как пел “Дождь в Испании падает в основном на равнину” с Сэмми Дэвисом-младшим

А как насчет некоторых из тех фильмов, в которых вы снимались, рассчитанных на подростков, например, “Найди себе девушку из колледжа” (Get Yourself a College Girl) ?
Чес Чандлер (Смеется) Правильно! Вы готовы, животные? Приготовьтесь, животные!
Эрик Бердон: Я думаю, можно было сказать, что винить было некого, кроме нас самих. Но тогда это было нормой. Мы были захвачены своего рода культурным дрейфом из одной эпохи в другую.
Посмотрите отрывок из фильма “Найди себе студентку колледжа”

Было ли странно, когда девушки вопили в зале? Здесь вы играете мелодии Джона Ли Хукера, а 11-летние девочки вопят как ненормальные.
Хилтон Валентайн: Зрители думали о нас как о “Битлз”, а мы даже никогда не встречались с “Битлз”. Но если бы те девушки, которые кричали, знали, что мы с ними сделаем, если схватим, они бы кричали по другой причине.
Какие рабочие отношения были у вас с Микки Мостом, вашим продюсером ранних хитов?
Хилтон Валентайн: Мы делали всю работу, а он смотрел.
Алан Прайс: Он был с нами на всех сессиях.
Джон Стил: Он был хорошим менеджером, он хорошо подбирал песни. Но он не был инженером или продюсером.
Эрик Бердон: Он был первым из новой волны концептуалистов 60-х.
Хилтон Валентайн: Король-марионетка.
Чес Чандлер: Мы вроде как клюнули на его реплику: “Мы все вместе, ребята”.
Но кто-то сделал свою работу хорошо, потому что продажи взлетели.
Эрик Бердон: О да, группа добилась этого вопреки самой себе.

Чьей идеей было выпустить “House of the Rising Sun” в качестве сингла?
Чэс Чандлер: Мы неделями боролись с нашим менеджером и продюсером, чтобы убедить их разрешить нам записать ее. И надо отдать Микки должное, на следующий день после того, как мы записали, он перезвонил нам и сказал, что добился выпуска сингла.
Были ли вы удивлены тем, насколько хорошо это все сработало?
Алан Прайс: Я сразу понял, что это хит-монстр. Я помню, Хилтон всегда говорил, что это определенно будет хит.
Хилтон Валентайн: Микки Мост говорил о том, чтобы использовать ее в качестве фирменной мелодии-заставки для [британской рок-телепрограммы] Ready, Steady, Go!, потому что она выходила в эфир каждую пятницу. Радио же ее не крутило.
Алан Прайс: Я совсем не помню этого. Но она стала хитом через две недели после выхода. Первые 10 дней после релиза она не транслировалась в эфире. Затем все было совсем по-другому. Ready, Steady, Go! – На старт, внимание, марш…! В первую пятницу, и через несколько дней она стала хитом.
Эрик Бердон: Мы играли ее во время тура Чака Берри, который мы проводили вместе, и все, кто уходил с концерта, запомнили эту песню. Мы записали ее в середине тура. Мы сделали ее за один дубль, немножко отредактировали и отправили ее в продажу, фанаты раскупили все, и это произвело первоначально впечатление на всех. Потом мы записали ее для Ready, Steady, Go, по радио ее не крутили, но уже в субботу утром она стала хитом. На следующей неделе это был номер один во всех чартах.Вот такая история.
Чэс Чандлер: Через две недели после этого она стала номером один в Америке, еще через две недели после она стала номером один в Японии”.
Посмотрите “Мы должны выбраться из этого места” на шоу Эда Салливана в 1966 году.

Алан, вы были первыми, кто ушел из The Animals. Почему вы ушли?
Алан Прайс: Я был уставшим и сбитым с толку. Я был первым, кто отказался от борьбы между требованиями, которые предъявлялись к нам, и тем, что мы пытались сделать. Нам действительно нравилось то, что мы делали раньше. Затем, когда мы стали профессионалами и добились большого успеха, к нам стали предъявляться требования, которые никогда не принимались во внимание раньше. Ни то, что мы чувствовали, ни того, что мы хотели играть, ни даже того, каковы были наши идеи – это совсем не учитывалось. Решения принимались от нашего имени, а мы даже не подозревали об этом.

Это произвело кастрирующий эффект. Если ты начинаешь заниматься музыкой, потому что хочешь выразить себя, и вдруг ты проделал самую трудную часть, и у тебя это получилось, а тебе все еще говорят что и как делать… это похоже на то, когда люди женятся, начинают что-то делать и хотят иметь дом. Они зарабатывают деньги и обставляют его мебелью, а потом садятся и говорят стенам: “Поговорите со мной”. Вот что я чувствовал: парень из группы, который прошел через все это дерьмо и стал номером один, а я все равно был абсолютно несчастлив. Это продолжалось, и все, что мы делали, – это хихикали и посмеивались, и я ненавидел это. Возможно, это было связано с моим представлением о том, что такое быть профессиональным музыкантом. Поэтому я сбежал при первой же представившейся возможности.

Джон, вы были следующим, кто ушел. Почему вы бросили группу?
Джон Стил: По-моему, это был 66-й год. Я всегда задавал себе вопрос – мы вроде все время на гастролях, но в то же время у нас никогда не было много денег. Я помню, как однажды выходил из студии Ready, Steady, Go! и задавался вопросом, а есть ли у меня деньги, чтобы добраться домой на метро. И тут Микки Мост подъехал на своем первом “Роллс-ройсе”, опустил стекло и сказал: “Могу я вас подвезти?” Я просто сказал: “Отвали!” Видно было, что мой ответ его очень озадачил.
Чэс Чэндлер: Хилтон и я выбыли следующими. У нас примерно было также. Мы сидели где-то в баре, по-моему, это было во Франции, и мы сказали: “Мы уже не то, что было раньше”. Мы решили завершить тур и уйти. Я встретился с Джими Хендриксом и уже знал, что буду делать, когда тур закончится. Когда все закончилось, я просто ушел.

Джими Хендрикс и Чэс Чандлер

А как вы открыли для себя Хендрикса?
Чэс Чэндлер: В Гринвич-Виллидж есть заведение под названием Café Wha? Мой друг подошел ко мне в заведении под названием “У Ундины” и сказал, что я должен познакомиться с этим парнем. Я пришел на следующий день, и он выступал там с парой парней, с которыми только что познакомился. Я только что услышал пластинку певца по имени Тим Роуз под названием “Hey Joe”. Я решил, что когда вернусь в Англию, найду кого-нибудь, кто запишет эту песню, и когда я пошел в тот день к Хендриксу, первой песней, которую он сыграл, была “Hey Joe”.
Выработал ли он к тому времени свою игру и свой внешний вид, или он был просто каким-то парнем, отлично игравшим на гитаре в баре?
Чэс Чандлер: Он просто играл с каким-то парнем по имени Рэнди Калифорния [позже из группы Spirit]. Он хотел, чтобы я тоже взял Рэнди в Лондон, но он был всего лишь 15-летним подростком, так что я не смог получить для него разрешение на работу. Поэтому мы просто отправились в Англию и начали искать музыкантов для создания группы. Я перестал работать с Джими примерно за месяц до того, как он начал работать над Electric Ladyland, намереваясь на некоторое время уйти из группы, и тут я наткнулся прямо на Slade. Я продюсировал их и работал с ними в течение 12 лет.

Slade

Как вы познакомились со Слейдом?
Чэс Чандлер: Однажды вечером я зашел в клуб, и они там играли. Один мой друг сказал мне, что я должен обязательно их увидеть, и я так и сделал.
Как вы думаете, почему Slade так и не завоевали популярность в Америке, хотя они были популярны в Европе?
Чэс Чандлер: Не забывайте, Америка тогда переживала трудные времена и утратила чувство юмора – от Вьетнама до Уотергейта. Но везде Слейд были популярны. Одно время в Австралии они занимали первое, второе, третье, четвертое и пятое места в чартах синглов и одно, два, три места в чартах альбомов. У них была песня под названием “Merry Christmas, Everybody”, которая была номером один в течение восьми месяцев.
Хилтон, что вы делали после того, как оставили The Animals?
Хилтон Валентайн: Я немного пожил в Лондоне. В те дни я был совершенно не в себе! Я пытался дозвониться Эрику каждый раз, когда он возвращался в Англию, потому что он был должен мне немного денег. Я написал несколько песен, что-то вроде песен о мире и любви в духе Донована. После этого у меня было несколько групп в разное время”.
Посмотрите, как Хилтон Валентайн (скончавшийся в январе 2021 года) исполняет сольно “House of the Rising Sun”

Джон, а что вы делали?
Джон Стил: Я сбежал на север Англии примерно на 18 месяцев. Затем мы устроили разовый концерт для благотворительной организации в Ньюкасле. К тому времени у Чэса уже была своя управляющая компания, и он попросил меня прийти и поработать с ним. Затем мы вдвоем сосредоточились на том, чтобы продвинуть Слейд. Я проработал с Чэсом около 10 лет.
Как появилась идея с альбомом Animals reunion 1977 года?
Джон Стил: Это была всего лишь разовая акция. Обстоятельства сложились так, что я работал с Чэсом, а Эрик впервые за долгое время приехал в Европу. И Алан оказался свободен. Я думаю, что именно глава Polydor Records забросил нам эту идею, и она прижилась. Мы пригласили Хилтона из Калифорнии и одолжили мобильную [студию звукозаписи] у The Rolling Stones. Но никто не собирался выходить и продвигать его, поэтому мы сделали его и выставили на всеобщее обозрение, чтобы посмотреть, купит ли его кто-нибудь, а затем вернулись к тому, что мы делали раньше.

Эрик Бердон сейчас

Эрик, почему вы решили обосноваться в Калифорнии после того, как распустили Animals?
Эрик Бердон: Там тепло. В Калифорнии я чувствовал себя как дома.
Вы довольно сильно увлеклись идеями хиппи Западного побережья.
Эрик Бердон: Не совсем так. Там у меня появилось много друзей, но я никогда по-настоящему не был частью сообщества хиппи в Фриско. Я как бы прошел через это.
Что вы помните об участии в Monterey Pop Festival со своей новой группой Animals в 67-м?
Эрик Бердон: Я многое помню об этом. Для меня это было в некотором роде похоже на религиозный праздник. Это был поистине кульминационный момент идеи проведения музыкально-религиозного фестиваля 60-х годов. Там был Рави Шанкар, который выходил и говорил всем, чтобы они убирали свои косяки, и они это сделали. Они переставали делать то единственное, ради чего пришли сюда. На самом деле у меня не было возможности увидеть большую часть фестиваля, потому что я был в отеле.

Но я выступил перед Отисом Реддингом, и это было очень эмоционально, потому что он только что увлекся Black power, и вот он здесь, перед белой аудиторией. Я понимал, через что он проходил. Когда он вышел на сцену, шел проливной дождь. Хотя я помню, что мне не было холодно. Я стоял рядом со странной девицей, которая, как я позже узнал, была английской актрисой. Мы просто держались за руки. Все это было именно так; это было нереально. А Хендрикс был невероятен.”
Посмотрите, как Эрик Бердон и the Animals исполняют “Paint It Black” в Монтерее

Как распались последние Animals и как вы оказались в группе War?
Эрик Бердон: Мы просто начали курить много дури и сказали: “Это лучше, чем работать”. Мы все заглянули в свои карманы и поняли, что у нас достаточно денег, чтобы купить дурь на весь следующий год, поэтому мы купили большой дом в Белэйре, откинулись на спинку стула и курили все что попадалось пачками. Мы снимали домашние фильмы. Нам ьбло весело. Я остался в Лорел-Каньоне и занимался разными вещами, пока у меня не закончились деньги. Я жил с одной девушкой и заставил ее шить наволочки, чтобы мы оба могли выжить. Она зашла в звукозаписывающую компанию с одной из своих наволочек, и там прозвучало мое имя, а парнем, с которым она разговаривала, оказался [продюсер] Джерри Голдштейн. У него была группа, которая искала нового вокалиста, и мы собрались вместе и назвали это сборище War.
Посмотрите, как Эрик Бердон и War исполняют “Spill the Wine”

Почему вы остались с War только на два альбома?
Эрик Бердон: Я никогда не собирался оставаться с War слишком долго. Вот почему это были Eric Burdon & War, а не просто War. Как только я услышал, как их собственная музыка развивается в студии, я понял, что мне пора сваливать. Что удерживало меня там так долго, так это то, что у людей, которые собрали “War”, предположительно, был контакт на фильм с Джими Хендриксом, и они сказали мне, что если я соберу “War” и у меня будет пластинка, которая разойдется миллионным тиражом, я смогу получить этот фильм. Но оказалось, что тот контракт им даже не принадлежал.

Разве Хендрикс не умер сразу после того, как отыграл сет с вами и War?
Эрик Бердон: Он несколько раз джэмовал с нами и War, но две ночи спустя все было кончено. Это сломало меня, это подорвало мою веру в бизнес и во все.
Если бы вы могли свести свою сольную карьеру в 70-е годы к одному яркому событию, что бы это было?
Эрик Бердон: Там не было никаких ярких моментов. Я провел 70-е годы в разъездах, в то время как большинство людей сидели дома. В дороге был сущий ад, но я извлек из этого хороший опыт.

Вы упомянули, что нет никаких причин, по которым вы не сможете играть, когда вам будет за 70 или 80, потому что это делали такие люди, как Мадди Уотерс.
Эрик Бердон: Да, но я хотел бы сделать что-то другое, понятно? Я думаю, что уделил достаточно времени этой конкретной форме самовыражения. Я не хочу останавливаться, но для того, чтобы сделать что-то еще, ты должен остановиться на некоторое время. Раньше я останавливался из-за чистого разочарования и ненависти к бизнесу, а также из-за всей той лжи, которую мне говорили.
Посмотрите, как воссоединившиеся Animals исполняют “We Gotta Get Out of This Place” в 1983 году.