Канал «Стамбул»: Турки обходят Россию с фланга
Планы Турции построить альтернативу проливу Босфор могут помочь американскому флоту подойти к Севастополю и Сочи
Премьер-министр Турции Реджеп Эрдоган вдохновлен новым масштабным проектом: через европейский пригород Стамбула параллельно знаменитому Босфору прорыть новый судоходный канал из Мраморного моря в Черное. Назвать его так и собираются – канал «Стамбул». Уже известно, что новая транспортная артерия будет 45-50 километров длиной и 150 метров шириной. Глубина на фарватере – до 25 метров, что позволит проводить по нему корабли и суда практически любого водоизмещения. Огромное количество грунта, которое придется вынуть, рачительные турки собираются пустить на строительство искусственного острова в Мраморном море. Срок окончания строительства – 2023 год.
Планирующие органы этой страны предполагают, что канал будет проложен западнее города Силиври, что в турецкой Фракии, поскольку расположенные ближе к Стамбулу районы густо населены. Правительство уже объявило о планах строительства нового аэропорта возле Силиври. По подсчетам местных журналистов, ударная стройка обойдется стране примерно в 20 миллиардов долларов. Сам турецкий премьер уже назвал свой замысел «безумным и блистательным», отметив при этом, что данный проект куда масштабнее Панамского и Суэцкого каналов.
К чему вся эта затея? Прежде всего, реализация идеи Эрдогана позволит резко уменьшить транспортную нагрузку на Босфор, через который ежегодно транзитом проходит до 45 тысяч судов и боевых кораблей, до четырех миллионов тонн сжиженного газа, до трех миллионов тонн химикатов и примерно 150 миллионов тонн нефти. Сырье, главным образом, из России. Естественно, при этом неизбежны огромные риски экологического характера. Извилистый Босфор – это 12 резких поворотов, что делает его одним из самых опасных мест для судоходства в мире. Стоит какому-нибудь из танкеров потерпеть в нем аварию, как многочисленные бедствия для 13-миллионного Стамбула, самый центр которого рассекает пролив, окажутся неизбежными. Нечто подобное уже случалось. Например, в декабре 1999 года в устье пролива раскололся на две части российский танкер, в результате в море вылилось 890 000 литров топлива, а загрязнению подверглось почти 10 километров побережья.
Кроме экологических есть и важные резоны из области экономики. Долгая закупорка этой важнейшей транспортной артерии в результате крушения крупного судна приведет к немалым финансовым потерям для многих государств.
Так вот, весь этот доходный, но небезопасный трафик Эрдоган предлагает перебросить в новый канал «Стамбул». А Босфор, средняя ширина которого составляет 1400 метров, сделать важнейшей транспортной артерией своей столицы, открыть его для отдыха, катерных прогулок и занятий водными видами спорта.
Словом, все выглядит, вроде бы, просто замечательно. На самом деле все не так однозначно. Особенно для России. Затея Эрдогана грозит нашей стране немалыми военно-политическим рисками.
Дело в том, что с 1936 года режим использования Босфора, Дарданеллов и Мраморного моря регулирует так называемая конвенция Монтре. Это соглашение сохраняет за торговыми судами всех стран свободу прохода через проливы как в мирное, так и в военное время. Для военных кораблей режим совсем иной.
Нечерноморским странам разрешается проводить через проливы в Черное море только легкие надводные корабли и вспомогательные суда водоизмещением каждого не более 10000 тонн. Суммарное водоизмещение отряда кораблей не должно превышать 15000 тонн, и их проход разрешен только в дневное время. Нечерноморские государства не вправе вводить в Черное море авианосцы и подводные лодки. Общий тоннаж эскадры боевых кораблей нечерноморских стран, находящихся в Черном море, не должен превышать 45 000 тонн.
Время пребывания на Черном море военных кораблей нечерноморских стран тоже строго ограничено. Оно не должно превышать 21 сутки, независимо от цели прихода. Турецкие власти должны быть извещены по дипломатическим каналам о проходе военных кораблей через черноморские проливы, для нечерноморских стран – за 15 суток, для черноморских – обычно за 8 суток, но не менее, чем за трое.
Собственно, только поэтому в годы «холодной войны» Черное море почти исключительно принадлежало советскому Военно-Морскому флоту. Основные события многолетнего успешного для нас противостояния с 6-м флотом США проходили южнее – в Средиземном море. Боевые корабли стран НАТО (исключая, естественно, Турцию) если и заходили в черноморские воды, то лишь эпизодически. Поскольку о каждом таком визите было известно заранее, каждого заморского «гостя» еще у Босфора встречал советский сторожевик или эсминец и неотступно следовал за ним до того часа, пока пришелец снова не исчезал в Босфоре.
С распадом СССР все теперь не столь строго. И американские корабли стали куда чаще появляться в этих широтах. Контролировать их действия теперь просто некому, большую часть теперь уже российского флота попилили «на иголки». Пошли разговоры даже о том, что Вашингтон собрался развернуть группировку кораблей с системой противоракетной обороны «Иджис» в румынских портах, откуда до российских пределов рукой подать. Как быть с мешающей этим замыслам конвенцией Монтре? Есть выход, который позволяет и дело делать, и букву конвенции не нарушать. Корабли ВМС США могут раз в 21 день проходить в Средиземное море и тут же возвращаться обратно.
Первая «ласточка» из-за океана в Черное море уже, возможно, прилетела. На днях сначала в румынские, а затем в украинские территориальные воды вошел американский крейсер «Монтеррей» с системой противоракетной обороны «Иджис». Официальная версия появления «Монтеррея» в Черном море – участие в международных учениях «Си Бриз-2011». Но есть сильное подозрение, что на самом деле американцы потихоньку осваивают новый для них театр возможных военных действий. Выражением обеспокоенности Москвы по этому поводу стала нота МИД РФ, появившаяся в минувшие выходные.
Теперь представим, что турки уже прорыли свой канал «Стамбул». Кому и как им пользоваться, не сказано нигде. Даже в конвенции Монтре. Соответственно, пропадает необходимость придумывать дипломатическое прикрытие вроде всяких там «СИ Бризов» для приближения морских элементов ПРО США к наших границам. Просто приходи и делай, что заблагорассудится.
О том, чем для России может обернуться строительство канала «Стамбул», обозреватель «Свободной прессы» поговорил с руководителем Центра морского права, доктором юридических наук, профессором Василием Гуцулюком.
«СП»: – Василий Николаевич, планы Эрдогана насчет строительства нового канала из Средиземного в Черное море угрожают интересам России?
– Разумеется, угроза существует. Заключается она в неопределенности международно-правового статуса пролива «Стамбул». Если, конечно, он все же появится. Поскольку это затрагивает интересы не одной лишь Турции, международное сообщество, без сомнения, потребует начать переговоры о регулировании судоходства по новой транспортной артерии.
«СП»: – Переговоры – дело долгое.
– Строительство канала – тоже. Панамский, например, строился несколько десятилетий.
«СП»: – Тогда был другой уровень развития техники. Сегодня все можно проделать гораздо быстрее. Но переговоры должны начаться заранее или лишь после того, как появится о чем договариваться? То есть, когда канал «Стамбул» войдет в строй?
– Когда он заработает, начинать переговоры будет поздно.
«СП»: – А если Турция посчитает эксплуатацию канала своим внутренним делом и не захочет международных переговоров?
– Тогда возможен бойкот или ответные меры. Между прочим, туркам не очень нравится конвенция Монтре. Они потихоньку проводят ревизию отдельных ее положений в свою пользу. На мой взгляд, красноречивый факт. Как известно, международное сообщество в понятие Черноморские проливы включает Босфор, Дарданеллы и Мраморное море. Но в Стамбуле упорно именуют эти проливы Турецкими.
«СП»: – Понятно, что Россию полностью устраивает конвенция Монтре, особенно в той ее части, которая сильно ограничивает пребывание в Черном море военных кораблей нечерноморских государств. На канал «Стамбул» возможно распространить такие же ограничения?
– Если будет общая воля.
«СП»: – Боюсь, что с этим окажется сложно. То, что устраивает в этом документе Россию, для тех же Соединенных Штатов выглядит ровно наоборот. Ограничения здесь им совсем ни к чему. Не было бы ограничений, 6-й американский флот давно стоял бы на якорях у Поти, Батуми. Да даже и у Севастополя и Новороссийска. Значит, США выгодно, чтобы канал «Стамбул» был скорее построен, а затем максимально открыт для них. Это так?
– Видимо, да. Поэтому, скорее всего, начнется большая дипломатическая возня. И не факт, что все решится в интересах причерноморских государств. Тем более, что многие из этих стран будут просто счастливы увидеть американский флаг у своих берегов.
«СП»: – Скандал, который поднял наш МИД в связи с заходом в румынские, а затем и в украинские территориальные воды крейсера ВМС США «Монтеррей» с системой противоракетной обороны «Иджис», сильно обостряет этот вопрос?
– Конечно. Потому что сегодня «Монтеррей» не может более 21-го дня находиться в Черном море. Если появится пролив с другим статусом, то это сильно поменяет ситуацию. Кстати, знаете, почему еще Москва столь остро реагирует на появление этого крейсера вблизи наших границ? Он же нам сильно насолил в 2000 году. Экипаж «Монтеррея» задержал в Персидском заливе наш танкер «Волгонефть» по обвинению в том, что тот осуществляет контрабанду иракского сырья в обход санкций Совбеза ООН. Россия, естественно, все яростно опровергала. Но досмотр нашего судна неопровержимо доказал: да, нарушали. Был большой скандал. А началось все с «Монтеррея». Видимо, у наших дипломатов особо развита историческая память.
«СП»: – Предлагаю оставить «Монтеррей» и вернуться к конвенции Монтре. Вы согласны, что только необходимость предусмотренных ею долгих согласований помешала американскому флоту вовремя подоспеть к Грузии в августе 2008 года, когда шла знаменитая пятидневная война с Россией за Южную Осетию?
– Скорее всего, это так. Есть такое понятие – демонстрация флага. Если бы флот США успел устроить такую демонстрацию у побережья Грузии раньше, чем завершились боевые действия, это, конечно, могло послужить важным фактором в войне.
«СП»: – То есть при определенных обстоятельствах появление нового пути из Средиземного в Черное море способно коренным образом изменить военно-политическую ситуацию в причерноморском регионе?
– Повторяю, все зависит от того, какой канал «Стамбул» получит правовой статус.
