Господин динамит (Окончание )
ТРАГЕДИЯ НА «ДОМАШНЕЙ ФАБРИКЕ»
Осенью 1863 года Альфред Нобель подал в Швеции патентную заявку на пороховой заряд, усиленный нитроглицерином, а также на первый вариант своего детонатора. Но шведский патент значил в Европе не больше, чем простая бумажка. Поэтому Альфред сразу же совершил деловую поездку по тем странам, где могли заинтересоваться его изобретениями, и подал аналогичные заявки.
В Париже он встретился с известными финансистами братьями Перейр, которые предоставили ему ссуду в размере 100 тысяч франков. С этими деньгами он вернулся в Швецию и снял недалеко от Стокгольма полуразрушенный дом, перестроив его в небольшую фабрику по производству нитроглицерина.
В технологическом цикле он применил новое свое изобретение – инжектор-смеситель, который существенно снижал вероятность самопроизвольного взрыва получаемой жидкости. Его лаборанты сидели на одноногих табуретках, дабы не задремать во время работы и не выпустить из-под контроля течение химической реакции.
Увы, все эти меры предосторожности не помогли.
3 сентября 1864 года на фабрике взорвались 100 килограммов нитроглицерина. Погибли Эмиль и еще трое рабочих, сам Альфред чудом остался жив, здание было разрушено, как и все оборудование. А еще через две недели отца разбил паралич, и последние восемь лет своей жизни он был прикован к постели.
Но воля Альфреда не была сломлена. Он сумел доказать, что взрыв произошел по неосторожности. Шведские власти разрешили ему продолжить работу, но только вне черты города. Что ж, изобретатель перебрался на баржу, поставленную посреди озера Меларен.
Однако на создание нового производства требовались значительные средства, которых у Альфреда уже не было.
И тут на помощь пришла родная тетушка. Она познакомила племянника с богатым шведским торговцем Смитом, которого изобретатель сумел увлечь своими наработками.
Благодаря капиталам Смита была создана крупная шведская компания «Нитроглицерин АБ» – первое в мире предприятие, занимавшееся промышленным производством «разрывного масла».
На очередные испытания пригласили шведского кронпринца Оскара II, а также группу военных.
В скважину глубиной 4 метра заложили заряд. Грянул взрыв, который снес на глазах изумленных зрителей целый холм! Лучшей рекламы для взрывчатого вещества было не придумать.
Неутомимый Альфред Нобель принялся ковать железо, пока горячо. Он ездил по европейским странам, убеждал, агитировал, приводил аргументы в пользу нитроглицерина.
Далеко не везде его встречали с распростертыми объятиями. Во Франции Нобель столкнулся с мощным сопротивлением производителей пороха и был вынужден временно отступить. Зато в Гамбурге ему удалось найти инвесторов и организовать свою первую зарубежную фирму. Стремясь быстрее закрепить успех, Альфред Нобель шел на компромиссы, соглашаясь на создание совместных предприятий, в которых его доля не превышала 20–30 процентов.
Заводы по производству нитроглицерина закладывались в различных странах мира.
УКРОЩЕНИЕ СТРОПТИВОГО
Но почивать на лаврах было еще рано.
В середине 1860-х нитроглицерин снова напомнил о своей непредсказуемости. Одна за другой происходили трагедии, причем в различных точках планеты, что не могло быть цепочкой случайностей. В начале 1865 года взорвался новый завод в Норвегии, в апреле – судно с грузом нитроглицерина в панамском порту, затем склад в Сиднее, заводы в Германии и США… Гибли люди, общественность била тревогу, пороховое лобби нагнетало истерию. Реальные факты дополнялись лавиной самых фантастических слухов.
Детально изучив все ЧП, Альфред Нобель доказал, что они связаны исключительно с нарушением правил техники безопасности, и ужесточил их на своих предприятиях, после чего взрывы прекратились.
Но его уже мало кто слушал.
Правительства разных стран одно за другим вводили запреты и ограничения как на производство и использование самого нитроглицерина, так и веществ, его содержавших.
В Англии резко повысили налоги на «разрывное масло», в результате его использование стало нерентабельным. Дело шло к полному краху с таким трудом созданной нитроглицериновой империи. Требовалось предпринять нечто неординарное, чтобы переломить негативную тенденцию.
Вот тут-то и пригодилась взятая на заметку идея Петрушевского.
Экспериментальным путем Альфред Нобель принялся искать пористое вещество, которое, будучи пропитано нитроглицерином, нейтрализовало бы его опасные свойства. Изобретатель перепробовал множество вариантов: опилки, кирпичную пыль, цемент, уголь, измельченную бумагу, вату… Но все было не то.
Едва ли не в последнюю очередь он обратил внимание на кизельгур. Другие названия этого пористого вещества – трепел, диатомит, инфузорная земля, горная мука. Доступный и дешевый кизельгур, который устилает дно едва ли не любого озера, использовался на предприятиях Нобеля при упаковке стеклянных емкостей с нитроглицерином.
И вот оказалось, что именно кизельгур – идеальный нейтрализатор!
Образовавшийся продукт внешне походил на свежий торф. Изобретатель назвал его динамитом от греческого слова «сила». Правда, динамит значительно уступал по своей взрывной силе нитроглицерину, зато в пять раз превосходил по этому показателю порох.
Но самое главное, динамит оказался безопасным при транспортировке, эксплуатации и хранении. Его можно было легко резать на куски, трясти, бросать – самопроизвольный взрыв исключался полностью.
7 мая 1867 года Альфред Нобель запатентовал динамит в Англии, осенью – в Швеции, а затем и в других странах.
Оказалось, однако, что общественное мнение не готово принять на веру новое открытие Нобеля. Возникли подозрения, спровоцированные пороховыми королями, что Нобель хитрит, пытаясь сбыть под маркой динамита все тот же скандальный нитроглицерин.
Пришлось Нобелю снова преображаться в рекламного агента.
Он ездил по европейским столицам, встречался с потенциальными заказчиками, убеждал, доказывал, проводил демонстрационные взрывы…
Постепенно предубеждение против динамита было рассеяно.
Те из заказчиков, кто хоть раз применил его на практике, уже и слышать не желали о других взрывчатых веществах.
Динамит начал свое победное шествие по планете, а его создателя, который при всей своей внешней меланхолии проявил несгибаемую волю и веру в успех, стали именовать «королем динамита», «господином динамитом».
«РУССКИЙ ДИНАМИТ»
В то время, когда Нобель только еще искал подходящий нейтрализатор для нитроглицерина, военный инженер Петрушевский продолжал, и довольно успешно, свои опыты в России с тем же веществом. Но вскоре случилась беда.
17 июля 1866 году в Петергофе на режимном заводе взорвались 20 пудов нитроглицерина, были многочисленные жертвы, после чего в добрых русских традициях дальнейшее производство «разрывного масла» оказалось под запретом.
Если Нобелю после трагедии на «домашней фабрике» под Стокгольмом удалось почти сразу же продолжить работу, то Петрушевский был лишен самой такой возможности «из высших соображений», хотя причины обоих взрывов носили общие черты.
Пытаясь обуздать нитроглицерин, военный инженер все же реализовал свою давнюю идею, смешав «разрывное масло» с магнезией. Получилось порошкообразное вещество, которое можно было транспортировать в мешках, не опасаясь самопроизвольного взрыва.
Эта взрывчатка, полученная в 1868 году и названная позднее «русским динамитом», ограниченно, хотя и успешно применялась в России для подземных и даже подводных работ.
Но если об открытии Нобеля почти сразу же узнал весь мир, то об исследованиях Петрушевского, ввиду режима секретности, знали лишь те, «кому положено». Мешки с «русским динамитом» были складированы в подвалах Кронштадта, где они пролежали без движения 12 лет.
Работы Петрушевского по созданию «русского динамита» были рассекречены лишь в 1881 году, но к этому времени нитроглицерином он давно уже не занимался.
Правда, заслуги военного инженера все же были отмечены властями. По ходатайству Главного инженерного управления, в котором отмечалось, что Петрушевский первым изготовил нитроглицерин в значительных количествах и первым применил его для взрывов, изобретатель единовременно получил 3 тысячи рублей наградных, а также пожизненную пенсию в размере 1 тысячи рублей.
Но это было слабым утешением.
Василий Фомич Петрушевский, создатель «русского динамита», дослужился до чина генерал-лейтенанта, занимал ответственные должности, почти до дня смерти руководил вопросами военной электротехники в Главном артиллерийском управлении.
Умер Петрушевский в 1891 году.
НЕЛЕГКАЯ УЧАСТЬ «КОРОЛЯ»
Альфред Нобель продолжал совершенствовать свое детище. Он создал еще несколько модификаций динамита, в том числе знаменитый «гремучий студень». В последние годы жизни работал с бездымным порохом, создав баллистит.
На счету Нобеля множество разных изобретений, не имевших ни малейшего касательства к взрывчатым веществам. В их числе водомер, барометр, холодильный агрегат, газовая горелка, автоматический тормоз, новый паровой котел и многое другое. Однако в историю инженерной мысли и практики Альфред Нобель вошел прежде всего как создатель динамита.
Надо напомнить и о том, что при жизни Нобеля в области взрывчатых веществ работали и другие крупные ученые и специалисты. В пылу конкурентной борьбы некоторые из них не стеснялись предъявлять «королю динамита» претензии по части приоритета в подаче той или иной заявки. Судебные процессы, в которые втягивали Нобеля, не всегда заканчивались в его пользу.
Во Франции его фактически обвинили в шпионаже в пользу Италии, так что «королю» пришлось срочно покинуть Париж и поручить ведение дел доверенному лицу. Не раз он становился жертвой провокаций, интриг, травли. Все это происходило на фоне ухудшавшегося здоровья Нобеля. «Разве не ирония судьбы, – с грустью сетовал он, – что доктора прописали мне принимать нитроглицерин!»
Динамит одолел нитроглицерин, но и сам вскоре был потеснен тротилом. В наши дни в общей массе взрывчатых веществ, используемых при мирных взрывах, доля динамита не превышает двух процентов. Зато до сих пор применяется придуманный Нобелем так называемый детонатор № 8. Многие эксперты считают, что именно он, а не динамит является самым важным изобретением шведского самородка.
Существует мнение, что если бы работы Василия Петрушевского не тормозились маловразумительным режимом секретности, если бы изобретатель имел дополнительный стимул в виде патента, то мир никогда не узнал бы о Нобелевской премии.
