Чёрный передел: версия 1939 года

Молотов и Гитлер. («Дилетант»)

Секретный протокол к Пакту о ненападении уравнял в роли агрессоров и виновников Второй мировой войны СССР и Германию.

23 августа 1939 года прибывший в Москву по приглашению советского руководства министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп и народный комиссар иностранных дел СССР Вячеслав Молотов подписали в Кремле договор о ненападении, к которому прилагался секретный протокол. Сам по себе факт заключения договора о ненападении вряд ли достоин осуждения — это рабочий инструмент международной политики. Он фиксирует отсутствие агрессивных помыслов по отношению друг к другу.

Однако текст секретного приложения к договору был откровенно экспансионистским. Без ведома и желания правительств и граждан территории нескольких государств были отнесены к зонам разграничения сфер обоюдных интересов Советского Союза и Германии. Речь в секретном протоколе шла о Польше, Финляндии, Латвии, Эстонии и части Румынии. Не знало о подписанных тайных соглашениях и население СССР.

От отрицания — к признанию

Официальное отношение советских и российских властей к подписанным в 1939 году соглашениям со временем менялось. В сталинско-брежневский период наличие секретных приложений вообще отрицалось. Однако после перестройки власти СССР их признали, а факт подписания тайных договоров с нацистами был осуждён в 1989 году специальным постановлением Съезда народных депутатов: «Съезд народных депутатов СССР осуждает факт подписания «секретного дополнительного протокола» от 23 августа 1939 года и других секретных договорённостей с Германией.

Съезд признаёт секретные протоколы юридически несостоятельными и недействительными с момента их подписания. Протоколы не создавали новой правовой базы для взаимоотношений Советского Союза с третьими странами, но были использованы Сталиным и его окружением для предъявления ультиматумов и силового давления на другие государства в нарушение взятых перед ними правовых обязательств».

В настоящее время оценки пакта Молотова — Риббентропа российскими официальными лицами существенно изменились. От оправдательных («это был вынужденный шаг») до откровенно восторженных («это была победа советской дипломатии»). Так что же произошло на самом деле?

Оригинал Договора о ненападении. Титульная страница. (Антигитлеровская коалиция — 1939: Формула провала. Сборник статей)

Оригинал Договора о ненападении. 2-я страница. (Антигитлеровская коалиция — 1939: Формула провала. Сборник статей)

Секретный дополнительный протокол. 1-я страница. (Антигитлеровская коалиция — 1939: Формула провала. Сборник статей)

Секретный дополнительный протокол. 2-я страница. (Антигитлеровская коалиция — 1939: Формула провала. Сборник статей)

От Версаля до Мюнхена

Версальский мир, завершивший Первую мировую войну, заложил мину замедленного действия в Европе. Из обломков рухнувших империй появились новые страны, а их границы были установлены таким образом, что достаточно большие этнические группы населения оказались за пределами государств, в которых проживали их соотечественники. Например, множество немцев оказались жителями Чехословакии, украинцев и белорусов — Польши, венгров — Румынии и так далее.

Наиболее напряжённой ситуация была именно в Чехословакии, где при общей численности населения 14 млн человек проживали почти 3,5 млн этнических немцев. В Судетском районе они составляли около 90% населения. Гитлер умело разыгрывал карту присоединения к Германии этой области, основываясь на сепаратистских настроениях судетских немцев, слабости и отсутствии воли у правительства Чехословакии и страха Англии и Франции перед лицом новой возможной войны в центре Европы.

Хрупкий баланс в Европе сохранялся до 29 сентября 1938 года, когда в Мюнхене представителями Англии, Франции, Германии и Италии было подписано соглашение, по которому Чехословакия уступала Германии Судетскую область.

Но это решение подействовало вовсе не умиротворяюще. Более того, оно вызвало закономерную цепную реакцию. Почти сразу же претензии на Тешинскую область к Чехословакии предъявила Польша. И эти требования были удовлетворены. А ещё спустя небольшое время кусок территории Чехословакии получила Венгрия.

7 октября 1938 года автономию получила Словакия, а 8 октября — Подкарпатская Русь. Уже весной 1939 года от независимой Чехословакии не осталось ничего. Никто из крупных держав не пожелал воевать за сохранение стабильных границ. Это было кульминацией политики умиротворения агрессора.

На распутье

20 марта 1939 года советский посол в Великобритании Иван Майский телеграфировал в Москву: «Обобщая имеющийся в моём распоряжении материал о политическом эффекте в Англии событий прошлой недели, могу сказать следующее: аннексия Чехословакии, несомненно, произвела громадное впечатление на все слои населения. Разочарование в Мюнхене и негодование против Германии всеобщее, вплоть до кругов, представляемых «Таймс». Политика «умиротворения» в сознании широчайших масс мертва. Случилось то, чего больше всего старался избежать Чемберлен: между Англией и Германией пролегла глубокая политическая и морально-психологическая борозда, которую заровнять будет нелегко». Правительства Англии и Франции «прозрели». Стало понятно, что необходимо создавать действенную организацию коллективной безопасности в Европе, к которой планировали привлечь СССР и Польшу.

В марте 1939 года начались взаимные советско-англо-французские консультации. Следующими целями захватнических планов Гитлера считались Польша и Румыния. Поэтому основной идеей англичан была взаимная декларация, договор или система гарантий, которые вынудят Берлин отказаться от нападения на эти страны. Или в противном случае он окажется в состоянии войны сразу с Англией, Францией и СССР.

Молотов в Берлине, 1940.

Переговоры шли тяжело. У всех сторон были свои интересы, Польша и Румыния не горели желанием быть в каких-либо блоках с СССР. А Сталин никуда не торопился, пытаясь получить что-то взамен. Какой смысл гарантировать чью-то безопасность? Сталин не мог поверить, что Англия и Франция не хотят войны без какой-то выгоды для себя: или «империалистические хищники» лукавят, или и впрямь во главе правительств мягкотелые идиоты. В скором времени в беседе с Риббентропом Сталин так и сказал: «Чемберлен — болван, а Даладье — ещё больший болван».

Показательным для середины весны 1939 года является письмо наркома Литвинова полпреду СССР в Германии Мерекалову от 4 апреля: «Английская акция, выразившаяся в предложении нам подписать совместную декларацию, застопорилась, благодаря возражениям Польши, которая заявила, что не может примкнуть ни к какой акции, в форме декларации или иной, направленной против Германии… Мы отлично знаем, что задержать и приостановить агрессию в Европе без нас невозможно, и чем позже к нам обратятся за нашей помощью, тем дороже нам заплатят».

(Окончание следует… )