Власть и подиум: как Петр I насаждал европейскую моду
Одной из тех чувствительных для истории дат, на которых закончилась бытование старой Руси и началась жизнь новой России, стало 4 января (по новому стилю 14-е) 1700 года. В этот день был опубликован именной указ Петра I: «Боярам, и окольничим, и думным, и ближним людем, и стольником, и стряпчим, и дворяном московским, и дьяком, и жильцам, и всех чинов служилым, и приказным, и торговым людем, и людем боярским, на Москве и в городех, носить платья, венгерские кафтаны, верхние длиною по подвязку, а исподние короче верхних, тем же подобием».
Сроки проведения в жизнь этой государственной реформы русского костюма в петровском указе были намечены совершенно конкретные: «… а то платье, кто успеет сделать, носить с Богоявлениева дня нынешнего 1700 г.; а кто к тому дню сделать не успеет, и тем делать и носить, кончая с нынешней Сырной недели». Это был практически приказ, как в армии – переход на зимнюю или летнюю форму одежды.
Для многих в тогдашней Руси петровский указ стал полной неожиданностью и вызвал настоящий культурный шок. Однако те, кто «держал нос по ветру» не могли не заметить признаки надвигавшейся бури. Еще в 1681 году брат Петра – царь Федор Алексеевич – издал указ, обращенный ко всем боярам, дворянам и приказным людям носить короткие кафтаны вместо прежних длинных охабней и однорядок. В этих охабнях и однорядках теперь уже никто не смел являться не только во дворец, но и в Кремль.
Охабень являлся старинной русской верхней одеждой, как для мужчин, так и для женщин. Вообще же боярские одеяния старой Руси восходили к азиатским образцам, и мужские наряды очень напоминали женские. Часто мужчины без всяких потерь для своей репутации переделывали под себя одежду своих жен. Так вот охабень распашной, до пят, застегивался спереди на петлицы, а по бокам его шли длинные разрезы от подола до рукавов. Рукава также длинные, прямые завязывались на спине, а руки продевались в разрезы. Четырехугольный отложной воротник охабня мог доходить до середины спины. Нечто сходное представляла собой и однорядка. Люди состоятельные шили охабни и однорядки из очень дорогих тканей – шелка с золотом и серебром, атласа, парчи, бархата, шерстяных тканей и богато украшали вышивкой, нашивками, золотыми строками. Теперь же по царскому указу вход во всем этом великолепии в «святая святых» Московской государственности был воспрещен.
Другое действо с переодеванием, причем уже на самом высоком уровне, совершилось во время Великого посольства 1697-1698 годов. Отправляясь из Москвы, все три великих посла – генерал-адмирал Франц Лефорт, генерал Федор Алексеевич Головин и думный дьяк Прокофий Богданович Возницын – были экипированы по традиционному боярскому образцу. Но уже в Австрии высокопоставленные российские дипломаты переоделись во французское платье.
Вместе с ними эту культурную травестию совершили и сопровождавшие посольство дворяне, среди которых был и урядник Преображенского полка Петр Михайлов, а в действительности – царь Петр Алексеевич. По возвращении на родину государь Петр Алексеевич предпринял первую атаку на долгополые одежды своих подданных. 12 февраля 1699 года на шуточном освящении Лефортова дворца царь ножницами стал отрезать у присутствующих длинные рукава их богатой верхней одежды – охабней, однорядок и кафтанов. А через год без малого – 4 января 1700 года вышел уже знакомый нам указ.
