Самый старый участник Великой Отечественной войны

Николай Александрович Морозов

Весной 1942 года в один из пехотных батальонов, державших оборону участка Волховского фронта прибыло пополнение. Правда состояло оно всего из одного человека, зато какого!

Комбат увидев, кого прислали к нему в часть, натурально лишился дара речи: перед ним стоял благообразный старичок, типичный такой “доктор Айболит” с аккуратной седенькой бородкой, небольшими круглыми очками, неуклюже держащий в руках винтовку-“трехлинейку”. Удивительным даже было не то, кто стоял перед командиром, удивительным было то, что пришедший в расположение старик судя по документам являлся снайпером. Снайпер в очках – это было настолько нелепо, что комбат даже не сразу нашелся что спросить у старика.

– Сколько же вам лет? – наконец произнес он.

– В июне восемьдесят восемь будет, – с достоинством ответил дедушка. Не волнуйтесь, меня не призвали, я доброволец. Покажите пожалуйста мне позицию, с которой можно стрелять, и больше я вас не потревожу. 

Благообразным старичком в очках был Николай Александрович Морозов – почетный член Академии Наук СССР, директор Естественно-научного института им. Лесграфта, человек настолько фантастической судьбы, что сознание просто отказывалось верить, что такое возможно. Судите сами.

Четверть века в застенках

Он родился во время Крымской войны в семье уездного помещика и крепостной крестьянке на самом излете существования крепостного права – в 1854 году. Еще будучи гимназистом Коля вступил в кружок народников и позднее стал одним из создателей организации “Народная воля”, которая спланировала и осуществила убийство российского императора Александра II. 

Опасаясь ареста он выехал за границу, где стал изучать труды Карла Маркса. Но отношения с русской эмиграцией у молодого народовольца там не сложились и в 1882 году Морозов принял решение вернуться на Родину. А там его уже ждали – арест, недолгий суд и приговор: пожизненное заключение.

Другой бы на его месте совершенно бы разочаровался в жизни, но не Морозов. Находясь в заключении в Шлиссельбургской крепости он за 23 года выучил 11 иностранных языков, всерьез заинтересовался наукой и досконально изучил физику, химию, астрономию, увлёкся также математикой, философией и политэкономией. Там же в тюрьме он заболел туберкулезом и сумел самостоятельно победить болезнь благодаря придуманной им специальной лечебной дыхательной гимнастике. 

Его пожизненное закончилось в 1905 году, когда на фоне прошедших в стране изменений царь амнистировал многих политзаключенных. Освободившись из заключения, Морозов с головой погрузился в науку – он написал и опубликовал 26 научных трудов в области естественных наук. В 1909 году ученый занял должность председателя совета Русского общества любителей мироведения (РОЛМ) и занимал этот пост более 20 лет — вплоть до закрытия общества большевиками.

Портрет Н.А. Морозова кисти Репина, написанный им в 1906 году

В 1911 году Морозова вновь арестовали за революционную деятельность. Правда на этот раз в застенках он находился всего два года. В 1913 была большая амнистия, связанная с 300-летием дома Романовых. Морозов опять оказался на свободе.

Революцию Николай Морозов встретил с большим воодушевлением. Правда спустя год он стал громко критиковать Ленина за его политику в области национализации заводов и фабрик. Морозов считал, что национализацию стоило проводить не грубо и одномоментно, а мягко и постепенно. Но несмотря на критику, большевики его не трогали. Мало того, в 1918 году Морозов стал директором естественно-научного института – крупнейшего в то время научного центра страны. 

В предвоенные годы Морозов, уже являвшийся к тому времени почетным членом Академии наук СССР проводил в своей усадьбе Борок на Ярославщине, где он всерьез увлекся астрономией. Там же специально для него была построена астрономическая лаборатория, которая впоследствии стала крупным геофизическим центром “Борок” АН СССР.

Из института на фронт

Казалось бы между креслом директора известного института и обычным снайпером в промерзшем окопе лежит целая пропасть. Но нет – Морозов доказал, что эту пропасть можно просто перешагнуть. Еще в 1939 году в возрасте 85 лет он закончил снайперские курсы Осовиахима (прообраз советского ДОСААФа), а с наступлением войны, которую он встретил в Ленинграде, пожилой академик явился в военкомат с требованием отправить его на фронт.

Понятное дело, ему отказали, но академик не сдавался. Вновь и вновь он забрасывал военкоматы и горкомы партии письмами с требованием отправки его на фронт. В конце концов, Николаю Александровичу даже пришлось схитрить, сказав, что он разработал новый оптический прицел, который необходимо испытать в полевых условиях. И если его не отправят немедленно на фронт, он напишет письмо самому Сталину.

Угроза возымела действие, и вот уже весной 1942 года пожилого академика прикомандировали к Волховскому фронту, но всего на месяц. Именно такой срок и был указан в его сопроводительных документах. Вот так Николай Морозов и оказался на передовой.

Кадр из кинофильма “Дед Морозов”

Появившись в окопах седенький дедушка удивил всех – он легко ходил без палочки, сноровисто пригибался в случаях обстрела и очень умело обращался с винтовкой. Подготовка места для стрельбы заняла два дня – и когда академик залег в окопе, цель для него нашлась довольно быстро. Нацистского офицера Морозов убил с первого же выстрела.

Дальше – больше: почетный член Академии наук записал на свой снайперский счет около дюжины убитых гитлеровцев. Солдаты заметили, что даже в траншее ученый оставался ученым – Морозов тщательно готовился к каждому своему выстрелу, проверяя и учитывая направление ветра, его скорость и даже влажность воздуха. Он мог часами лежать на снегу, выжидая свою жертву, но каждый выстрел меткого дедушки всегда поражал цель наповал.

Уже через неделю в батальон потянулись ходоки с других частей – слава о метком снайпере преклонного возраста быстро облетела передовую. Морозов же сердился – вот еще, устроили тут цирк, делают из него звезду, а ему воевать надо. А между тем счет убитых немцев перевалил уже за второй десяток. Его быстро заметили фашисты – поняв, что на этом участке фронта действует очень хороший снайпер, они сразу после очередного его удачного выстрела подвергали те места, где он мог скрываться, усиленному артиллерийскому и минометному обстрелу. Но вражеские пули и осколки академика, к счастью, миновали. А вот командование фронта, которое разрешило месячную командировку, изрядно поволновалось.

В конце концов срок подошел к концу и пожилого ученого несмотря на его протесты, вернули в тыл, предложив ему потрудиться на благо победу уже вдали от линии фронта. Николай Александрович категорически возражал, писал гневные письма и требовал вернуть его снова на фронт. Однако командование было неумолимым.

Николай Морозов дожил до победы. Еще в 1944 году он был награжден медалью «За оборону Ленинграда», а позднее орденом Ленина. Умер прославленный академик 30 июля 1946 года. Сейчас даже не верится, что такие люди, как Николай Морозов, вообще могли существовать. Но, тем не менее, это живая реальность минувшей войны. Кстати, эта реальность сравнительно недавно была увековечена в художественном фильме с говорящим названием “Дед Морозов”, показанном на одном из наших телеканалов в прошлом году.