Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) предложила оценивать уровень развития стран не по традиционному набору экономических показателей – уровень ВВП, безработица, инфляция, и т.д. – а по интегральному. ОЭСР назвала его «Индекс измерения качества жизни». Этот индекс состоит из 11 параметров: жилищные условия, доходы, занятость, образование, экология, здоровье, эффективность управления, общественная жизнь, безопасность, удовлетворенность условиями жизни, баланс между рабочим временем и досугом.
24 мая секретарь ОЭСР Анхель Гурриа огласил первые результаты исчисления Индекса. Были проанализированы 34 страны, среди них лучшей для жизни стала Австралия. Следом за ней оказались Канада, Швеция, Новая Зеландия, Норвегия, Дания и США. Худшей страной аналитики ОЭСР посчитали Турцию (рядом с ней в своеобразном антирейтинге оказались Мексика, Чили и Южная Корея).
Интересно посмотреть на основные показатели в странах – лидерах рейтинга. Так, в Канаде 78% ее граждан довольны жизнью, в Австралии – 75%, в Голландии, Дании и Финляндии – по 85%. В целом по 34 странам ОЭСР эта величина составила 59%.
Средний годовой доход на семью в Канаде составил 27.015 долларов, а в Австралии – 27.034 доллара. В среднем по 34 странам этот показатель – 22.284 доллара.
Ожидаемая продолжительность жизни в Канаде составляет 80,7 лет, в Австралии – 81,5 года, в Японии – 82,7 лет (первое место по данному показателю). В целом по 34 проанализированным странам эта величина – 79 лет.
Что касается экологии, то было установлено, что воздух в целом по Канаде содержит малых частиц, способных повредить лёгкие, в размере 15 микрограмм. В Австралии их содержание – 13 микрограмм, в целом по проанализированным странам – 22 микрограмма.
Россию пора включать в число африканских стран
Россию в этот раз аналитики ОЭСР не включили в число рассматриваемых стран. Наверное, и к лучшему. Поскольку результаты оценки наверняка были бы очень плачевны.
Нечто похожее на новый «Индекс измерения качества жизни» ранее уже было разработано несколькими организациями. К примеру, у Economist Intelligence Unit есть свой «Индекс качества жизни», состоящий из 9 параметров (от здоровья и материального благополучия до гендерного равенства). Россия в её рейтинге занимает 105 место, аккурат между Узбекистаном и Ботсваной. Лидеры в этом рейтинге, кстати, почти те же, что и у ОЭСР – Ирландия, Швейцария, Норвегия, Люксембург, Швеция и Австралия.
По «Индексу развития человеческого потенциала», вычисляемого ООН, Россия в 2010 году находилась на 65 месте из 169 стран (мы располагались между Казахстаном и Албанией). В лидерах были «всё те же лица» – Норвегия, Австралия и Новая Зеландия.
Кстати, в 1990 году, когда ООН первый раз представила этот рейтинг, СССР входил в группу развитых стран, занимая 23-ю строчку (выше всех из соцстран была ГДР – на 19-м месте). С тех пор позиции России только ухудшались – 54 место в 2000 году и нынешнее 65 место.
Наконец, ещё в одном рейтинге – Индексе уровне нищеты – куда включены только развивающиеся страны, Россия занимает позорное 29 место с конца (из 117 стран). Этот Индекс разрабатывается Программой по развитию ООН. Одно только осознание того, что Россия теперь считается развивающейся страной, уже пугает. В этом рейтинге Россия находится между Молдавией (в ней нищеты чуть меньше, чем у нас) и Руандой (там дела похуже). В этом позорном Индексе лучше дела с нищетой обстоят даже у Нигерии и Нигера, чем в РФ.
Одни только параметры, по которым исчисляется Индекс уровня нищеты, выглядит кошмаром: есть ли доступ к чистой питьевой воде, земляной ли пол в хижине, есть ли в семье велосипед или радио, и т.п.
Россия – исторически несчастная страна
Почему же Россия демонстрирует такие плохие показатели во всех существующих мировых Индексах, оценивающих качество жизни? Почему в голодной Нигерии или практически схожей с Россией по экономическим параметрам Турции люди ощущают себя более счастливыми?
На этот вопрос несколько лет назад взялся ответить известный американский демограф Николас Эберстадт. В интервью журналу «Сноб» он так объяснял феномен «российского несчастья»:
«В России явно действует некий иной фактор, который убивает своих жертв куда быстрее. А что ещё известно об этом факторе? Вот интересная деталь. Внутри России существует чудовищная разница в уровне здоровья между более и менее образованными людьми. Среди людей с высшим образованием смертность не такая низкая, как в Западной Европе, но в общем сравнимая. Среди людей, получивших только среднее образование, смертность гораздо выше, скорее как в беднейших странах Латинской Америки. А вот среди тех, кто не окончил школу, смертность уже как в беднейших странах Африки. Совершенно поразительное расслоение общества по уровню образования!
Моё предположение, что русская болезнь носит психологический характер и сводится к отношению и подходу к жизни. Если попытаться подобрать медицинский термин, то это вопрос душевного здоровья. Есть исследования, которые указывают на то, как серьезная депрессия влияет на здоровье. Чем сильнее депрессия, тем выше риск заболеть. И тем люди дольше болеют. И с меньшей вероятностью выздоравливают. Мне кажется, взаимосвязь между тем, что в медицине называется депрессией, и катастрофой сверхсмертности в России недостаточно изучена. Хотя кое-что известно из международных исследований.
Мы знаем, например, что россияне гораздо меньше довольны жизнью, чем жители других стран. Самые несчастливые народы мира – это россияне и зимбабвийцы. Думаю, это объясняет часть загадки.
Смертность стала расти после смещения Хрущёва. Тогда и появилась русская болезнь. В семидесятых годах историк Джон Бушнелл опубликовал очень важное эссе, на него до сих пор часто ссылаются, в котором исследовал настроения советского среднего класса во время правления Хрущёва. Он писал, что начиная с середины пятидесятых и до начала шестидесятых в воздухе витало нечто, что невозможно измерить, но что, тем не менее, играет очень важную роль, некоторое ощущение, что в Советском Союзе всё же удастся построить успешную социалистическую систему.
А к моменту смещения Хрущева этот новый эксперимент себя исчерпал. Надежды больше не было. Таков был его аргумент. Я позволил себе расширить его и предположить, что эти настроения не ограничивались городским средним классом, что это был воистину дух времени.
Как вылечить от депрессии целое общество? Да, это нелегкая задача для государства. Если не ставить цели обеспечить каждого гражданина личным психоаналитиком и кушеткой, что можно сделать? Необходимо изменить отношение людей к своей жизни, дать им ощущение защищённости. Если ничего не изменится, то население России будет становиться всё малочисленнее и всё менее здоровым, причем трудоспособное население в особенности. Россия станет одним из малонаселенных и нездоровых регионов мира».
Несчастье заразительно
«Русскую болезнь», о которой говорит американский демограф Николас Эберстадт, вероятно, можно пояснить одним исследованием, которое провели американцы Джеймс Фаулер и Николас. Они выдвинули гипотезу, что механизмы влияния действуют на уровне подсознательных представлений о норме и поведенческих сигналов, которыми мы обмениваемся. Этот феномен уже зафиксирован учёными: оказавшись за столом рядом с очень прожорливыми людьми, испытуемые воспринимают поведение окружающих как норму и стремятся ей соответствовать. И по мере того как ваши друзья толстеют, предполагают Кристакис и Фаулер, вы сами подсознательно меняете представление о нормальном весе и тем даёте организму команду набирать килограммы.
Со счастьем и несчастьем дело обстоит ещё сложнее. Гипотеза учёных в том, что за вирусную передачу этих состояний могут отвечать так называемые зеркальные нейроны: клетки мозга, которые побуждают нас автоматически копировать эмоции собеседников.
Ваше настроение автоматически улучшается по мере того, как вы подсознательно повторяете, зеркально отражаете положительные эмоции тех, кто рядом. Конечно, это подразумевает и опасность стать более несчастным, если вы окружены лишь пессимистами.
В отношении России гипотезу Фаулера и Кристакиса можно представить себе так: если практически все ощущают себя несчастными, то и последние счастливчики заражаются этим «вирусом».
Интересно, что теория «психических эпидемий», очень похожая на гипотезу Фаулера и Кристакиса, была предложена российским психиатром Бехтеревым ещё в начале ХХ века. «Индивидуумы, индуцируя друг друга, особенно в периоды общественных и социально-экономических трудностей, вызывающих у людей состояние напряженного ожидания, могли трактоваться стремлением личности снизить внутреннее психоэмоциональное напряжение путём психологической защиты от необъяснимого и иррационального, используя якобы эффективные методы отвлечения», – так объяснялось это поведение «заражённых» психопатией граждан.
В дореволюционной России психические эпидемии следовали одна за другой, но и в «новой демократической» РФ они наблюдаются регулярно. «В последние годы у части населения нашей страны, в большинстве своём склонной к быстрому внушению появились технические приспособления, якобы улучшающие состояние здоровья в виде «гипертонических браслетов», различного рода аппликаторов, магнитных клипс, медных пластин и эбонитовых кружков, которые без учёта медицинских показаний стихийно приобретались, а главное, массово применялись. Возникающая при этом форма дезадаптации определялась наиболее неспецифическими проявлениями невротического уровня, истерией, тревогой и вегетативным синдромом. По своим масштабам распространения описываемая реакция приближалась к психосоциальным эпидемиям», – пишет психиатр Щиголев в «Московском психологическом журнале».
Как полную противоположность российской реальности можно привести пример скандинавских стран, построенных на принципах социал-демократии, общности и вовлечённости в процессы управления страной и социумом (как мы видели выше, именно эти страны занимают первые строчки во всевозможных рейтингах и Индексах счастья). К примеру, в Норвегии, согласно опросам Gallup, 0 (ноль) процентов людей, считающих себя страдающими. В Дании этот показатель – 1%, в Швеции – 2%. В Дании 78% граждан считают социальное неравенство наибольшим злом. Для сравнения: в России – только 30%. В Дании насчитывается 330 тысяч различных союзов, объединений и ассоциаций – и это на 5,5 млн. человек населения! В России же люди, проживая годами на одной лестничной клетке, не знают имён своих соседей. Собственному правительству в Дании доверяют 98%, а в России большинство людей не доверяют даже сами себе.
Исходя из этих данных, на ум приходит только один способ излечения т.н. «русской болезни», или попросту говоря – всеобщего российского несчастья: низовая демократия и ликвидация чудовищного социального неравенства в стране. Но это уже тема следующей статьи.
Источник: http://svpressa.ru/society/article/43751/
