Дмитрий Шостакович — музыкальный нерв XX века

Композитор Дмитрий Шостакович за работой, 1940-е

О великом композиторе без купюр и цензуры  

Прекрасную музыку как ни играть, все равно будет хорошо. Любую прелюдию и фугу Баха можно играть
в любом темпе, с любыми динамическими оттенками или без таковых, и все равно будет прекрасно.
Вот как надо писать музыку, чтобы ни одна каналья не могла ее испортить.
Из письма Исааку Гликману. Москва, 28 августа 1955 года

Дмитрий Дмитриевич Шостакович родился в 1906 году, а умер в 1975-м. Композитор целиком принадлежит XX веку, его судьба так же неординарна, как и все двадцатое столетие. Он пережил с Россией (и отрефлексировал в своем творчестве) революцию, две войны (Вторую мировую и холодную), хрущевскую оттепель и брежневский застой. Шостаковича возносили и запрещали, награждали и лишали должностей, он был официальным и в то же время гонимым. Ему выпала очень непростая, парадоксальная (как и время, в котором ему случилось жить) судьба. 

ДЕТСТВО

Будущий композитор родился в Санкт-Петербурге в семье инженера, страстно любившего музыку, и пианистки. У мальчика не было шанса не сесть за фортепиано. У Софьи Васильевны, окончившей в свое время консерваторию, было правило: как только ребенку исполнялось девять, он садился за инструмент. Так было с двумя старшими сестрами Мити, так поступили и с ним. В юном возрасте Шостакович вовсе не мечтал о музыкальной карьере. В своей автобиографии он писал: «В детстве я не обнаруживал особой любви к музыке. У меня не было того, что у других композиторов. Я не подкрадывался в трехлетнем возрасте к дверям, чтобы послушать музыку, а если и слушал ее, то после этого спал так же безмятежно, как и предыдущую ночь». 

После пары лет домашних уроков с матерью в 11 лет Дмитрий Шостакович начал заниматься в частной музыкальной школе. Все преподаватели отмечали способности ученика — он искусно играл, имел прекрасную память и абсолютный слух. К этому моменту юный талант стал относиться к музыке значительно нежнее. Перспективного Митю Шостаковича показали известному пианисту Александру Ильичу Зилоти. И он вынес категоричный приговор: «Карьеры себе мальчик не сделает. Музыкальных способностей нет». «Плакал я тогда всю ночь…— вспоминал Шостакович. – Очень обидно было. Видя мое горе, повела меня мать к Глазунову». Встреча с известным композитором и директором Петроградской консерватории стала судьбоносной: в 13 лет Шостакович стал студентом по классу фортепиано, а через два года поступил на факультет композиции.  

Александр Константинович Глазунов, взявший под крыло молодого гения, был настоящим донкихотом: в сложные годы революции, Гражданской войны, разрухи он «выбивал» для студентов консерватории пайки и любую возможность хоть немного заработать. Он помогал всем, даже тем, чью музыку не мог терпеть. Шостакович (в чьем таланте Глазунов не сомневался) все же раздражал мэтра каждым своим новым опусом, Дмитрий был слишком модернистским для петербургского академизма. Он учился у блестящих классиков (непосредственным преподавателем композиции у Шостаковича был Максимилиан Штейнберг — зять Римского-Корсакова), но формировал Дмитрий свой «музыкальный язык», слушая Мусоргского, Малера, Берга, Стравинского — композиторов, с точки зрения классической петербургской школы, «ущербных».

Владимир Маяковский, Дмитрий Шостакович, Александр Родченко, Всеволод Мейерхольд во время работы над спектаклем «Клоп», 1929 год

ИЗВЕСТНОСТЬ В 20 ЛЕТ

В 1923 году 17-летний Шостакович начал работу над дипломным произведением — Первой симфонией. Через три года состоялась ее премьера в Ленинграде. «Симфония вчера прошла очень удачно. Исполненье было превосходное. Успех огромный. Я выходил кланяться пять раз. Все великолепно звучало», – писал позже Шостакович. 

Симфония очень быстро стала известна за пределами Советского Союза. На I Международном конкурсе пианистов имени Шопена в Варшаве, в котором принимал участие Шостакович, к композитору обратился один из членов жюри — дирижер и композитор Бруно Вальтер. Он попросил прислать партитуру симфонии ему в Берлин. Уже через год после премьеры Первую симфонию Шостаковича играли оркестры всего мира.

К 30 годам Дмитрий Дмитриевич был известным далеко за пределами СССР композитором. Его мировая слава росла и крепла. В своей же родной стране «самый выдающийся композитор наших дней» (как писали газеты) подвергался периодической опале — кратковременной, но жесткой. Жизнь при Сталине, ежедневно приносящая боль и плохие новости, полная страха за свою судьбу и судьбу близких, безусловно, стоила впечатлительному Шостаковичу огромных нервных потрясений.

Статья из газеты «Правда» от 28 января 1936 года «Сумбур вместо музыки» об опере Дмитрия Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда»

«ЛЕДИ МАКБЕТ»

В 1932 году Дмитрий Шостакович написал оперу «Леди Макбет Мценского уезда». В театре она шла под названием «Катерина Измайлова». В течение двух первых сезонов (1934—1936 годы) ее исполнили в Москве и Петербурге более двухсот раз, сыграли в театрах Европы и Северной Америки. А потом ее посмотрел Сталин. В «Правде» вышла статья «Сумбур вместо музыки» (бытует мнение, что ее даже написал сам Иосиф Виссарионович), оперу объявили «антинародной», а автора заклеймили «врагом». Шостакович исчез из репертуаров оркестров и театров. Знакомство с ним стало нежелательным и опасным. 

Каким бы тяжелым ни был удар, Дмитрий Дмитриевич смог его выдержать. Он продолжал работать, писать. Через год представил Пятую симфонию. Власть сжалилась. Сталин назвал произведение «деловым творческим ответом советского художника на справедливую критику», симфонию приняли за акт раскаяния и объявили «образцом

соцреализма» в симфонической музыке.

Шостакович на обложке журнала

«Я ТАК СЛЫШУ ВОЙНУ» 

Первые месяцы Великой отечественной войны Шостакович провел в Ленинграде. Он работал профессором в консерватории и служил в добровольной пожарной дружине — тушил зажигательные бомбы на крыше родного учебного заведения. Тогда же он начал работать над Седьмой симфонией, получившей название «Ленинградская». Закончил ее Шостакович уже в Куйбышеве, в эвакуации, в конце декабря 1941 года: «Не знаю, как сложится судьба этой вещи. Досужие критики, наверное, упрекнут меня в том, что я подражаю «Болеро» Равеля. Пусть упрекают, а я так слышу войну». 

Седьмая симфония стала самым известным произведением композитора. Впервые ее исполнили в Куйбышеве (Самаре) в марте 1942 года. Там, тоже в эвакуации, тогда находился оркестр Большого театра. Через несколько дней композицию сыграли в Колонном зале московского Дома союзов, в июле — в Нью-Йорке, а в августе 1942 года Седьмая симфония прозвучала в блокадном Ленинграде. Чтобы сыграть сочинение, написанное для двойного состава оркестра, музыкантов отзывали с фронта. Дирижировал Карл Элиасберг. Тем вечером радио, по которому транслировали исполнение, было включено везде: в каждой квартире, на улице, на фронте. Это было событие огромного значения, акт мужества не только ленинградцев-блокадников, но и всего мира, боровшегося с фашизмом.

В этом же году Шостакович попал на обложку журнала Time. Композитор, в пожарной каске на фоне горящих руин, стал символом борьбы и силы духа. С 1942 по 1943 год Седьмая симфония более 60 раз прозвучала на самых больших концертных площадках США.

«В прошлое воскресенье Ваша симфония впервые прозвучала по всей Америке. <…> Ваша музыка рассказывает миру о великом и гордом народе, непобедимом народе, который борется и страдает для того, чтобы внести свой вклад в сокровищницу человеческого духа и свободы», — напишет американский поэт Карл Сэндберг в предисловии к стихотворному посланию Шостаковичу.

 Окончание       следует