Анналы российско-советской истории

Так случилось, что меня всегда интересовала история, если бы я не стал инженером, обязательно занялся бы историей и археологией, не случилось…. Но всегда и теперь – особенно, мне интересны исследования того, что происходило с моей страной и миром не только в старину, но и в наше время. В этом топике я хочу вызвать моего читателя на диалоги о том, что было давно и совсем недавно с нами, с нашей родиной, с миром, который нас окружает. Я постараюсь познакомить Вас с тем, что нарыл в разное время в книгах, в сети, в разговорах с интересными мне людьми. Мое детство и отрочество пришлись на годы правления Сталина, безвременье Маленкова, кукурузника Никиты Хрущева. Я хорошо помню рассказы друзей отца (благо у нас дома, в Симе, на Красногвардейской, на широком диване после работы и в выходные дни, летом и зимой собирались художники как симачи, так и приезжавшие на этюды из Уфы (Борис Домашников), Свердловска (Женя Гудин), друг отца ленинградец-симач (Игорь Клавдиевич Федеров), Москвы… и многие, многие другие. Каждый вечер после работы обязательно забегал Иван Дмитриевич Тетерюков – самый близкий друг моего отца, дядя Ваня, как я его звал всю свою жизнь, – сколько км по нашим лесам мы прошли вместе, сколько песен и романсов было спето у костров, сколько рябчиков и хариуса было приготовлено с дымком и приправами на наших стойбищах. Обычно у костра, как и дома, на огромном (или он казался мне таким) мягком диване с слониками на полочке, говорились разговоры и рассказывались истории о том, что творилось вокруг в этом интересном и широком мире… некоторые истории я дополняю материалами из книг и сети… Не судите строго, я не профессионал, но многое я хорошо помню, благо сейчас в сети найти можно множество фактов, потверждающих то, что я слышал у костра или за чаем на знаменитом диване…. Не судите строго, я могу перепутать акценты, память – штука непредсказуемая – неожиданно может выплыть что-то, что слышал-то мельком, один раз, а может наоборот – инфа спрячется, провалиться куда-то настолько глубоко, что вытащить то, что слышал и хотел вспомнить выйдет на свет божий только после 200 грамм, или в полусне, или…

Дядя Ваня после сытного ужина дома и отработанной смены на заводе, присев на диван просит меня, еще совсем пацана, принести кружку воды – желудок просит… бегу на кухню, открываю кран и под шум воды уже слышу начавшийся разговор…

Анна́лы (множественное число, лат. Annales от annus — год) — записи по годам событий, связанных с жизнью города, области или страны. Анналы имелись уже у египтян, шумеров, персов, китайцев, древних греков (ώρα). Своё настоящее название анналы получили у римлян. Материалом для древнейших римских анналов послужили записи жрецов (Commentarii Pontificum) на деревянных досках, покрытых гипсом, с ежегодной пометкой консулов. Эти доски выставлялись для всеобщего сведения, на них записывались важнейшие события: имена высших чиновников, солнечные и лунные затмения, знамения и другие, позднее — сведения о повышении цен, о войнах и т. д.

Полина Жемчужная.

Жена В.М. Молотова Пэрл Семеновна Карповская (Полина Жемчужина) родилась на станции Пологи Александровского уезда Екатеринославской губернии в семье портного. Семь лет работала в Екатеринославе на табачной фабрике, кассиром в аптеке, а в 1918 году резко поменяла образ жизни, вступив в РКП(б) и в Красную армию, где стала политработником в частях 12-й армии, заведовала клубом. В большом секрете держала в то время факт, что ее родная сестра в том же 1918 году уехала в Эрец Исраэль. В 1919 годку Полина перебралась в Киев, была политработником 9-й армии, членом ЦК КП(б) Украины, инструктором женотдела. В 1919 году в Харькове она впервые получила документы на имя Полины Семеновны Жемчужиной. Недолго, почти год, заведовала женским отделом Запорожского горкома партии. В составе делегации руководителей женотделов от парторганизации Украины отправилась в 1920 году в Москву, где познакомилась с В.М.Молотовым, который помог Полине остаться в Москве.
В 1921 году Полина Жемчужина работала инструктором Рогожско-Симоновского райкома РКП(б), а вскоре вышла замуж за В.М. Молотова, стала близким другом жены Сталина Н. Аллилуевой. По окончании экономического факультета Институт народного хозяйства им. Г.В. Плеханова работала сначала секретарем партячейки парфюмерной фабрики “Новая заря”, а в 1930 году стала ее директором. С 1936 по 1939 г.г. – на руководящих постах в различных наркоматах СССР: в наркомате пищевой промышленности (начальник главка парфюмерно-косметической, синтетической и мыловаренной промышленности), в наркомате пищевой промышленности (заместитель наркома), в наркомате рыбной промышленности (нарком). В марте 1939 года П.Жемчужина стала кандидат в члены ЦК ВКП(б) и в том же году вынуждена была прекратить переписку с сестрой, проживавшей в Палестине. Однако «делу» был дан ход, и 10 августа 1939 года Политбюро приняло секретное постановление (особая папка) о «нездоровых» связях жены Молотова.

В феврале 1941 года на 18-й партконференции П.С. Жемчужина была выведена из состава кандидатов в члены ЦК, но вскоре стала активно работать в Еврейском антифашистском комитете (ЕАК), а в 1944 году официально зарегистрировала свой брак с В.М. Молотовым. Говорят, Сталин был взбешен и топал ногами на Молотова, узнав, что Жемчужина в 1945 году в траурный день памяти жертв Катастрофы посетила Московскую хоральную синагогу. В январе 1948 года, присутствуя на траурной панихиде по Михоэлсу, Жемчужина неосторожно поделилась с писателем Ициком Фефером своими сомнениями в истинности официальной версии гибели артиста, а в том же году подружилась с Голдой Меир – первым послом Государства Израиль в СССР. Оба этих факта послужили сигналом для гонений против этой, безусловно, отважной и неординарной женщины (кстати, с Голдой Меир Пэрл разговаривала только на идиш). После разгрома ЕАК и принудительного развода с Молотовым Пэрл Жемчужина была арестована (29 января 1949 года), а ее бывший муж в марте 1949 года был освобожден от должности министра иностранных дел и потерял большую часть своего влияния.

29 декабря 1949 года после допросов с применением пыток Жемчужина особым совещанием при МГБ СССР была приговорена к пяти годам ссылки в Кустанайскую область. По случайному стечению обстоятельств день рождения Молотова (9 марта) совпал в 1953 году с похоронами Сталина. Рассказывают, что 10 марта Л. Берия неожиданно вышел из-за стола, обнял гостью и воскликнул: “Полина! Ты честная коммунистка!” Жемчужина упала на пол, потеряв сознание. Но ее быстро привели в чувство, дали немного отдохнуть и переодеться и отвезли на дачу к Молотову – подарок к его дню рождения. Но в 1957 году Молотов был причислен к антипартийной группе и вновь попал в опалу.

А Пэрл умерла от рака 1 мая 1970 года и была похоронена на Новодевичьем кладбище. Молотов, всю жизнь любивший свою Жемчужину, уже будучи вдовцом, неизменно произносил в своей компании: “За товарища Сталина! За Полину! За коммунизм!”. Сегодня в российской политике активен внук Молотова и Жемчужиной, президент фонда “Политика”, доктор исторических наук Вячеслав Алексеевич Никонов (родился в 1956 году). С 2007 года – исполнительный директор правления фонда «Русский мир» (назначен на этот пост президентом России). По словам Владимира Путина, фонд создан для популяризации русского языка, а также распространения и развития богатейшего культурного наследия России, важнейшую часть которого составляют гуманитарные науки.

+++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

Репрессии в СССР в 20-е и 30-е годы были определенным образом связаны с борьбой Сталина за единоличную власть, за создание диктатуры, сопровождавшейся неизбежным культом личности. После войны единоличная власть Сталина, подкрепленная Победой, была непоколебимой, но его способность к исполнению всех своих многочисленных полномочий резко уменьшилась из-за плохого состояния здоровья. В то же время увеличился общий объем работы Правительства СССР. Советский Союз стал супердержавой, второй в мире по экономическому и военному могуществу. Сталину приходилось теперь не только решать усложнившиеся проблемы собственной страны, но и контролировать положение во всем советском блоке и на западе, и на востоке. В конце 1948 года в Китае шли решающие сражения гражданской войны, в которых и СССР, и США активно отстаивали свои стратегические интересы. Необходимость перевооружения армии бомбами, ракетами и реактивной авиацией не позволяла сильного сокращения военных расходов. В то же время отмена карточной системы распределения продовольствия и потребительских товаров вызвала многочисленные дефициты. Особенно тяжелым оказалось положение в областях, подвергавшихся оккупации во время войны. В этих условиях Сталин должен был наделять своих соратников дополнительными полномочиями. Между ними, в свою очередь, возникла борьба за власть и за сохранение этой власти в случае болезни или смерти диктатора. В 1948 году вторым человеком в государстве и преемником Сталина общепризнанно считался Молотов. Выдающееся положение Молотова подтверждалось множеством формальных и косвенных признаков — от его второго после Сталина места в любом перечислении членов Политбюро, его соседства со Сталиным на трибуне Мавзолея Ленина во время парадов и демонстраций до числа выдвижений от разных избирательных округов в качестве кандидата В депутаты при выборах в Верховный Совет и числа наименований городов и поселков, заводов, колхозов, школ, которым присваивалось имя Молотова. Третьим по влиянию человеком в СССР к середине 1948 года был Жданов, но его власть ограничивалась партийными структурами. На государственном уровне главным союзником Жданова был Николай Вознесенский, член Политбюро, председатель Госплана и первый заместитель Председателя Совета Министров СССР.

Жданов потерял свой пост второго секретаря ЦК ВКП(б) в июле 1948 года, за полтора месяца до своей смерти. Большая часть полномочий Жданова перешла теперь к Маленкову. Значительно усилились позиции В Секретариате ЦК ВКП(б) у Михаила Суслова, который как руководитель идеологических отделов подчинялся непосредственно генсеку, а не Маленкову. Борьба за власть переместилась в конце 1948 года из аппарата ЦК ВКП(б) в область распределения полномочий в руководстве правительством. Поскольку Берия играл очень важную роль в возвращении Маленкова к руководству партийными органами, возник достаточно явный политический и личный союз Маленкова и Берии, направленный, с одной стороны, против Молотова и, с другой стороны, против Вознесенского.

Травля Молотова была начата в конце 1948 года со стороны жены, поскольку Полина Жемчужина легко попадала в тот сфабрикованный в МГБ «заговор ЕАК», по которому уже готовились аресты. Дружба Жемчужины с Лозовским, Михоэлсом и Фефером не была секретом, и она оказывала покровительство Еврейскому театру в Москве. Маленкову и Берии была известна и причина той неприязни, которую Сталин питал к Жемчужине, считая ее косвенно виновной в самоубийстве в 1932 году своей жены Надежды. По свидетельству дочери Сталина Светланы, отец и в конце 40-х годов нередко вспоминал, «…что мама дружила с Полиной Семеновной Жемчужиной, и она «плохо влияла на нее»…»[01]. Вернувшись в начале декабря 1948 года в Москву после почти трехмесячного отдыха на юге, Сталин начал знакомиться с обобщенными протоколами допросов арестованных членов ЕАК. В показаниях нередко упоминалось и имя Полины Жемчужины. Молотову, очевидно, сам Сталин показывал некоторые из обвинений, так как Молотов по требованию Сталина оформил развод с женой. Жемчужина переехала жить к брату В.И. Карповскому. 29 декабря 1948 года Полина Жемчужина была исключена из членов ВКП(б). Ф. Чуев, который впоследствии записывал воспоминания Молотова-пенсионера, сообщает в своем дневнике, что на заседании Политбюро Молотов голосовал вместе с другими за исключение, так как был действительно напуган зачитанным лично Сталиным материалом из МГБ [02]. По другим свидетельствам, Молотов сам первым сообщил Полине об исключении из партии и предупредил о возможности ареста. «И ты поверил датой клевете!?» — ответила ему недавняя жена [03].

Сталин, убедившись в послушности своего старого друга, проявил некоторое великодушие и не разрешил Абакумову включать Жемчужину в сионистское «дело ЕАК». Возможно, было просто неудобно обвинять жену министра иностранных дел СССР в антисоветской или даже шпионской деятельности. Полину Жемчужину обвинили в тривиальной коррупции в период пребывания на посту начальника главка Министерства Легкой промышленности РСФСР. Было создано самостоятельное дело о служебных злоупотреблениях, и в связи с этим арестовали несколько бывших сотрудников Жемчужины, которые дали нужные показания? [04]. 21 января 1949 года Жемчужина была вызвана в ЦК ВКП(б) и здесь арестована. Такая форма ареста существовала для тех случаев, когда МГБ хотело избавиться от нежелательных свидетелей и связанных с арестом обыска квартиры и конфискации бумаг, Приговор, вынесенный через несколько месяцев заочно, через Особое Совещание МГБ СССР, был сравнительно мягким.

Жемчужину приговорили к ссылке на пять лет в Кустанайскую область в Казахстане. Среди широкой общественности, даже в Москве, арест и ссылка жены Молотова остались незамеченными. Большинство людей в СССР знало имена и портреты членов Политбюро, так как эти имена часто упоминались в прессе, а портреты вывешивались на административных зданиях по праздникам в определенном порядке, но практически ничего не знало о членах их семей. Однако в дипломатических кругах в Москве арест жены Молотова не мог остаться неизвестным. Министра иностранных дел СССР часто приглашали вместе с женой в различные посольства на приемы по случаю национальных праздников, и Полина редко отказывалась от возможности поговорить с иностранными дипломатами. На приеме, который сам Молотов устраивал в Кремле 7 ноября 1948 года для иностранных дипломатов, Полина познакомилась с Голдой Меир и беседовала не только с ней, но и с ее дочерью на идиш. Голда Меир была удивлена тем, что Полина Жемчужина (Голда Меир не знала ее настоящего имени и упоминает о ней в своих воспоминаниях как о госпоже Молотовой) знала подробности о посещениях Голдой синагоги 4 и 13 октября, и даже похвалила ее за это: «Евреи очень хотели встретиться с вами»… «Я дочь еврейского народа», — подчеркнула при этом Жемчужина [05]. Полина долго расспрашивала дочь Голды Меир о киббуцах В Израиле и посоветовала ей прочитать труды Сталина по проблемам коллективизации крестьянства.

Хотя московские дипломаты и журналисты достаточно быстро узнали об аресте жены Молотова, никто практически не знал об ее исключении из партии и о разводе. В создавшихся условиях руководство Молотовым внешней политикой Советского Союза было уже невозможно. Арест жены создавал проблемы для частых выездов за границу, встреч с лидерами других стран, пресс-конференций и поддержания статуса «второго» после Сталина человека в советской иерархии власти.

Молотов был освобожден от обязанностей министра иностранных дел CCCP 4 марта 1949 года. Это было сделано на заседании Политбюро, перед началом работы 4-й сессии Верховного Совета СССР. Сессия утвердила это решение, и новым министром иностранных дел был назначен Андрей Вышинский. В этот же день потерял пост министра внешней торговли Микоян, давний близкий друг Молотова и Жемчужины. Полного «падения» Молотова, однако, не произошло. Молотов и Микоян остались заместителями Сталина по Совету Министров и членами Политбюро. В составе правительства Молотов теперь возглавил Бюро СМ по металлургии и геологии.

Возникший в руководстве СССР триумвират Сталина, Берии и Маленкова обошелся более радикально с Николаем Вознесенским. Ему были предъявлены обвинения в утрате секретных документов и занижении хозяйственных планов. 7 марта 1949 года Вознесенский был освобожден от всех своих постов и выведен из состава Политбюро. Его отправили в бессрочный «отпуск», не предложив никакой работы. Смещение Вознесенского не комментировалось в прессе и было секретным. Как раз в это время февраля-марта 1949 года начало формироваться групповое «дело», получившее в советской истории название «ленинградского», которое справедливо считается самой крупной репрессивной кампанией в послевоенный период [06].

Удаление Вознесенского из Совета Министров сделало именно Берию наиболее влиятельной фигурой в правительстве. Бюро Совета Министров было преобразовано в Президиум СМ СССР, и председательство на его заседаниях было возложено «поочередно» на Берию, Булганина и Маленкова [07] Псложение Берии особенно сильно укрепилось после успешного испытания 29 августа 1949 года советской атомной бомбы. Берия был главой всего атомного проекта и руководил успешными действиями советской разведки в области атомного шпионажа.

Структура власти в СССР достаточно хорошо отражалась потоками секретной информации, которая в форме рапортов и докладных МВД и МГБ направлялась отдельным членам Политбюро. Списки на рассылку такой информации утверждались лично Сталиным [08]. В конце 1946 года Сталину на стол поступало около 40 — 50 секретных докладных записок и рапортов МВД и МГБ каждый месяц. Некоторые из таких рапортов, прежде всего о репрессивных актах, осуществлявшихся Особыми Совещаниями по групповым делам, посылались только Сталину. Для их утверждения была, очевидно, нужна лишь его санкция. По другим событиям и проблемам копии рапортов Сталину посылались Также и другим членам Политбюро. Опубликованные в 90-х годах архивные документы «рассылки Сталина» показывают, что наиболее часто этот поток секретной информации поступал, кроме Сталина, к Молотову, Берии и Жданову. Порядок имен в этой рассылке соответствовал полномочиям и влиянию лидеров. В конце 1948 года Жданова в «рассылке Сталина» сменил Вознесенский и пятым был добавлен Маленков. В 1949 году персональный состав «рассылки Сталина» менялся очень часто. Вознесенский исчез. Молотов остался по прежнему на втором месте, но число получаемых им документов уменьшилось. Чаще всего в секретный поток информации, кроме Сталина, включались лишь Берия и Маленков. Следующим после Маленкова сто-ял теперь Булганин, а по международным проблемам — Вышинский [09]. Рассылка МВД отражала лишь те проблемы, которые решались правительством. В партийных делах третьим по влиянию после Сталина и Маленкова человеком оказался Суслов. Он был начальником Агитпропа, контролировавшего всю прессу и определявшего инструкции всесильной цензуре — Главлиту. В дополнение к этому Суслов в июне 1949 года был назначен главным редактором «Правды». В идеологическом государстве, каким был СССР, впервые появился собственный коммунистический кардинал.

+++++++++++++++++++++++++++++++++++

01. Аллилуева Светлана. Двадцать писем другу… – С. 148.

02. Сто сорок бесед с Молотовым: Из дневника Ф. Чуева. – М.: Тер-ра, 1991.- С. 473.

03. Медведев Рой. Свита и семья Сталина. – М.-Пермь: Звезда, 1991. – С. 53; Medvedev Roy. All Stalin’s Men. – Blackwell-Oxford-Doubleday-N.Y., 1984. – P. 99.

04. Костырченко Г.В. Указ. соч. – С. 449-450.

05. Meup Голда. Указ. соч. – С. 281; Meir Golda. Op. cit. – P. 208.

06. Пыжиков Александр. Ленинфадская группа. Путь во власти (1946-1949) // Свободная мысль. – 2001. – № 3. – С 89-104.

07. Жуков Ю.Н. Указ;соч. – C. 35.

08. Романовский Н.В. Люди Сталина. Этюд к коллективному портрету// Отечественная история. – 2000. – № 4. – С. 69.

09. Архив новейшей истории России // Указ. соч. – Т. 1