6 историй о лечении в Финляндии

У наших ближайших северных соседей, — одни из самых высоких показателей в мире по продолжительности жизни: 76 лет для мужчин и 83 для женщин. В чем секрет?

В 2010 году журнал Newsweek признал Финляндию лучшей страной мира по уровню образования, развития экономики, качеству жизни, здравоохранению и политической обстановке.

Какую роль в этом играет финская медицина, проект «Здоровье Mail.Ru» увидел, посетив частные и государственные клиники страны.

Без лица

Юрки Тёрнвалл, челюстно-лицевой хирург частной клиники Helsinki Hospital, показывает нам напечатанный на 3D-принтере человеческий череп в натуральную величину. На модели хорошо видно анатомическое строение, лицевых костей практически нет.

Это копия черепа пациента (имя не разглашается, никто не гонится за публичностью и сенсацией, как это бывает в других странах), травма которого не давала ему выходить из дома 15 лет. Он перенес 13 операций, но они не помогали — пациент уже не мог дышать носом и нормально питаться.

В начале 2016 года Юрки Тёрнвалл с командой специалистов главного финского медицинского учреждения — Университетской больницы Хельсинки, взялся за первую в Северной Европе операцию по пересадке лица.

3D-модели, по центру — модель черепа пациента, которому пересадили лицо.

С помощью компьютерного сканирования и 3D-печати врачи создали модель головы пациента. Еще одну модель сняли с донора — погибшего человека. Его искали три года — слишком много факторов должно было совпасть. От донора пациенту в итоге достались все необходимые фрагменты головы: не только кости лица, но и слизистая, зубы, кожа.

Обычно операция по пересадке лица длится около 25 часов. Пять часов занимает подгонка и примерка пересаживаемого фрагмента лица, но так как все манипуляции по подгонке были заранее отточены на 3D-моделях, 5 часов превратились в 10 минут. Так эта сложнейшая операция стала чуть легче.

Спустя несколько недель пациент смог глотать пищу и дышать носом. Его ждет долгая реабилитация, постоянный прием лекарств и наблюдение врачей. Но, благодаря современным технологиям, человек получил и новое лицо, и новую жизнь.

Сохранить не только жизнь

Финляндия лидирует по выявлению рака молочной железы и по продолжительности жизни пациенток после лечения злокачественных опухолей. В частную клинику «Хелена» в Савонлинне к известному хирургу Хелене Пуонти приезжают пациентки за операциями по онкохирургии.

От российских больниц эту клинику отличает приверженность методу со сложным названием «интраоперационное выделение “сторожевых” лимфатических узлов». Дело в том, что тяжелым последствием онкологической операции на молочной железе является лимфостаз — выраженная отечность руки (вплоть до слоновости), которой становится сложно управлять. Это связано с тем, что обычно врачи удаляют все уровни подмышечных лимфатических узлов — первой зоны, где могут появиться метастазы.

Методика, используемая клиникой, позволяет минимизировать риск развития лимфостаза: во время операции по удалению опухоли выделяют первый лимфатический узел и проводят срочное гистологическое исследование. Если в узле нет метастазов, можно с большой долей вероятности предположить, что удаление всей области тканей и подмышечных лимфатических узлов не нужно. «Нам важно спасти не только жизнь, но и качество жизни», — говорит медицинский консультант клиники «Хелена» Ольга Коновалова.

Операционная клиники “Хелена”

Если узлы все же пришлось удалять, и при последующем лечении лимфостаза пациентке не помогло ни бандажирование, ни массажи, ни липосакция, микрохирургические методики Хелены Пуонти позволяют наложить соустья (канал, соединяющий сосуды) между лимфатическими сосудами или пересадить лимфоузлы из другой области в подмышечную, чтобы улучшить поврежденный лимфоотток.

Слева — LD-реконструкция, справа — TRAM-реконструкция груди | Иллюстрация с сайта klinikahelena.ru

В клинику обращаются и за реконструкцией груди. Многие пациентки думают, что, потеряв грудь, они перестанут ощущать себя женщинами, и сами вычеркивают себя из привычной жизни. В клинике применяют два зарекомендовавших себя метода реконструкции.

Один из них — пересадка собственных тканей со спины (LD-лоскут). Лоскут частично отделяют от спины, так, чтобы сохранились нервная проводимость и кровоснабжение, и формируют из него максимально естественную грудь.

Второй метод — так называемая нейромикроваскулярная TRAM-операция: для реконструкции молочной железы используется полностью отделяемый лоскут с передней брюшной стенки (и кожа, и жировая ткань), который с помощью микрохирургической трансплантации переносится на грудную стенку. Уникальная методика позволяет соединить нерв кожно-мышечного лоскута со здоровым нервом в области груди, и тем самым вернуть восстановленной груди кожную чувствительность.

Робот, спасающий сердца

Мы видим, как на большом экране огромный скальпель касается гигантского пульсирующего сосуда. Это видеозапись операции аортокоронарного шунтирования.

В 1964 году советский хирург Василий Колесов первым в мире провел подобную операцию на работающем сердце. Сейчас, спустя 50 лет, в стенах крупнейшей финской клиники — Университетской больницы Хельсинки — ровно такую операцию проводит робот-хирург да Винчи. Специалисты клиники, с большим уважением вспоминающие советского профессора, рассказывают, как это происходит.

Хирург-ассистент через маленькие отверстия в теле пациента вставляет нужные инструменты. Оперирующий хирург проводит все манипуляции с помощью джойстиков, сидя за пультом («в коробке») и глядя на многократно увеличенное трехмерное изображение, которое передает ему видеокамера — ее «держит» одна из рук робота. Диаметр коронарной артерии 2 мм, а 10 см движения руки врача соответствуют перемещению манипулятора робота на 1 мм: точность должна быть 100%.

Операции с помощью роботизированной — малоинвазивной — хирургии отличает не только точность, но и более быстрое восстановление пациента. Через два дня после операции коронарного шунтирования он уже может отправиться домой.

Робот да Винчи проводит в Университетской больнице Хельсинки около 600 кардиологических операций в год. Попасть на операцию можно как по страховке, так и через частную клинику HYKSin при Университетской больнице.

«Как лучше для пациента, так мы и будем делать, — говорит Тату Ювонен, врач-кадиохирург Университетской больницы, — Мы стараемся минимизировать инвазивную хирургию. Если есть возможность во время операции сохранить клапан, мы лучше сделаем пластику, а не будет заменять его протезом. Коронарографию (исследование сосудов сердца) стараемся проводить через лучевую артерию руки, а не через пах. Так, после этой не самой легкой для пациента процедуры, человек может отправится домой самостоятельно в тот же день».

Здесь лечился Бэкхем

В клинике ортопедии и спортивной медицины NEO в городе Турку работает команда высококлассных специалистов во главе с всемирно известным хирургом, профессором Сакари Орава. Но на вопрос: «Чем вы лучше других?» — Матти Маркулла, управляющий, отвечает неожиданно: «Технологически мы не лучше других финских клиник. Но мы внимательны к малому, к каждому шажку: чистота, комфорт, реабилитация — важно все. Например, у нас есть более компактный, чем привычный, МРТ-аппарат, в него не нужно залезать “с головой”. Нужно поместить в аппарат только травмированную конечность. Зачем лишний раз заставлять пациента переживать?».

А еще в клинике уделяют большое внимание эффективности каждого процесса. В операционной легко убраться: все предметы или на колесиках, или подвешены к потолку. Есть своя изолированная система очистки воздуха, которая не дает бактериям распространяться в другие зоны клиники. Следующую операцию можно начинать в этом помещении уже через полчаса.

Если раньше человек мог пробыть в больнице из-за операции  2-3 дня, то теперь это время сократилось до 3-6 часов без ущерба для здоровья пациента. Ему даже не приходится оставаться на ночь. В клинике он тратит минимум времени, даже необходимые бумаги заполняет дома, через интернет. Матти Маркулла отдельно подчеркивает, что просторные и стильные интерьеры клиники не стоили дорого. «Мы не использовали дорогие материалы в отделке, нам тут не нужны золото и мрамор. Пусть будет простое, но сделанное со вкусом», — говорит он. Эффективнее использовать эти средства для технологий.

Релакс-кресла в послеоперационном отделении клиники NEO, в которых пациент может принять максимально удобную позу.

Этим всем клиника NEO привлекает пациентов, среди которых немало «звездных» спортсменов, в том числе и российских. Здесь лечились форвард баскетбольного клуба «Зенит» Андрей Кощеев, теннисистка Виталия Дьяченко, капитан национальной сборной России по футболу Роман Широков. А самый известный пациент доктора Сакари Орава — Дэвид Бэкхем, лечивший у него тяжелую травму — разрыв ахиллесова сухожилия.

«Для нас, — рассказывают в NEO, — главная награда — это видеть, как вылеченный нами спортсмен-профессионал снова оказывается на пьедестале, или прооперированный пациент впервые за многие годы поднимается по ступенькам своего дома без боли».

По зеленой линии

В частной клинике «Ортон», ведущей ортопедической клинике Финляндии, проводят операции любой сложности. Главная цель —  не допускать, чтобы член общества стал его иждивенцем, что на первый взгляд кажется слишком прагматичным.

«Наша задача, — рассказывает медицинский директор Хейкки Хурри, — не просто прооперировать человека и сделать ему протез. Мы помогаем пациенту пройти реабилитацию и подобрать ему новую профессию: чтобы человек приступил к работе, получал зарплату, и в конечном итоге, платил налоги и являлся полноценным членом общества». Быстро понимаешь, сколько в этом прагматизме человечности.

Нам рассказывают историю мужчины 30 лет, который попал в серьезную аварию на мотоцикле и лишился ноги. Ему изготовили протез и научили ходить. Прежней работой пациента был физический труд, к которому он уже не мог вернуться. Поэтому в задачу клиники входило переобучить его и найти новую профессию.

«Когда человеку 30, и он только в начале трудового пути, у него большая мотивация вернуться к нормальной жизни», — говорит Хейкки Хурри. В клинике «Ортон» есть среднее специальное учебное заведение, где можно получить практически любую профессию — от повара до фотодизайнера. Для человека составляют учебную программу, дают теоретическую подготовку, а практиковаться он может параллельно на рабочем месте как подмастерье (это распространенная методика обучения в Финляндии). Специалисты клиники стремятся к тому, чтобы от них вышел здоровый и целеустремленный человек, а не раздавленный болезнью инвалид.

Кроме инновационных технологий и оснащения, снова в глаза бросаются мелочи, которые, каждая по-своему, облегчают жизнь пациентам. На полу клиники «Ортон» (это встречается и в других финских больницах) нарисованы цветные полоски. Врачу не нужно объяснять изнуренному болезнью человеку или его провожатому: «Направо, направо, третья дверь слева». Он просто скажет: «Идите по зеленой линии».

Человек важнее болезни

Заходим в отделение химиотерапии государственной центральной больницы Савонлинны — города в 350 километрах от Хельсинки, он расположен среди озер, и воды там больше, чем суши.

Входим без халатов и бахил, в уличной одежде. «Инфекции — не с улицы приходят, бояться нечего», — говорят сопровождающие, уточняя, что в Финляндии один из самых низких процентов распространения внутрибольничной инфекции.

В отделении один из пациентов на кушетке пьет сок и разговаривает с женой, сидящей рядом, другой — читает. Несмотря на аскетичный и функциональный интерьер, нет ощущения давящей «больничной» атмосферы. Быть может, дело в мелочах и индивидуальном подходе? У медсестер на шее поверх униформы надеты бусы — длинные, блестящие, и у всех разные.

Розовая лента – символ борьбы против рака груди.

«Человек приходит, делает “химию” и уходит. Например, идет на работу. Там никто и не знает, что у него рак и что он лечится», — рассказывает пожилая улыбчивая медсестра Катрина (ее бейдж украшают нарядные брошки — значки медсестринских заслуг). Поражаемся: «На работу!»

Операционная центральной больницы г.Савонлинны

В ультрасовременной операционной впечатляют три вещи: камера, благодаря которой специалист из другой больницы может наблюдать за операцией и при необходимости дать совет; специальный охлаждающий шлем для хирурга (медсестре не приходится отвлекать его, вытирая пот со лба); отсутствие клубков проводов на полу — все они убраны в короба под потолком, и врачу ничего не мешает. А за окном качаются сосны и светится озеро.